Мой Мир 2 (СИ)

Я рассмотрел расстановку сил: девочка была достаточно сильной, но против троих матерых бойцов точно бы не выдержала. Да даже и против одного. Все это понимали, и она в первую очередь.

Девочка встала в центре, зажавшись в комочек

— Руки по швам, когда с тобой старшие по званию разговаривают! рявкнула Старшая.

Дрожащие руки опустились.

— Форма одежды номер три — трусы-майка! Форму снять! Будем спортом заниматься.

— Так не утро же…

— Разговорчики! Или мне в Ваше личное дело записать: дочь своего папеньки не исполняет приказов?

Глаза девочки наполнились слезами. Она дрожащими руками стала расстегивать униформу. Мужики, глядя на это, похабно лыбились, поглаживая свой пах. Наконец форма была снята, и девочка осталась в майке и казенных трусиках.

— Майку-трусы снять! Нечего казенное белье портить!

— Так…

— Р-р-р-азговорчики! Исполнять!

Слезы текли по щекам несчастной, но деваться ей было абсолютно некуда. Я решил, прежде чем вмешаться, досмотреть шоу. Майка и трусики были скинуты, и она встала, прикрывшись руками.

— Руки за голову, ноги шире плеч, продолжала командовать Старшая. Покрутись-ка на месте

Фигурка у девочки была отличная. Грудь — троечка, губки аккуратно побриты, а на лобке было сердечко.

— Гляньте-ка, а она шлюха первостатейная! Загоготал один из мужиков. Вот, помню, был я как-то в борделе, так там у всех блядей на лобке разные фигурки были.

— И сердечки?

— Конечно. У тех, кто в очко долбится.

— Долбишься в очко, Клуня? спросила старшая

— Н-н-н-ет…

— Да ладно, здесь все свои, сказал второй мужик. Они оба уже достали свои члены и вовсю наяривали.

— А для кого сердечко сделала?

— У меня в столице мальчик был. Хотела ему подарок сделать, да не успела…

— Знаю я эти подарки! Сама такая же была. В жопу небось давно долбишься, а передок «для мальчика» берегла.

— Нет!

— Разговорчики!! А ну-ка нагнись!

Девочка не выдержала напряжения и присев, расплакалась. Старшая кивнула одному из мужиков, тот подошел, поднял девочку за волосы и лениво отвесил две мощные оплеухи. Ее взгляд даже немного расфокусировался. Затем он также лениво, но вполне чувствительно стукнул девочке под дых и, когда она согнулась, зажал ее шею у себя под мышкой. Потом он развернул ее попой к Старшей. Та, не вставая со стула, взяла пальцем застывший жир с зайца и сунула его ей в попу. Немного пошерудив, она достала палец и брезгливо поморщилась.

— Она полная говна! Тащи нашу клизму, сказала она второму.

Тот ушел в дом и принес ведро с вделанным в него шлангом с краником и деревянным набалдашником в форме члена с дыркой. Неторопливо набрал ведро водой и повесил на гвоздь под потолок.

— Клизма готова, издевательски доложил он, поддрачивая член.

Старшая поднялась со своего места, сняла с пояса пару наручников и ловко пристегнула висящие как плети руки девчонки к ее щиколоткам, согнув почти пополам.

— Подводи

Первый подвел несчастную Клуню к ведру и развернул. Тем временем Старшая смазала жиром от зайца набалдашник и сказала:

— Не расслабишься — порву.

С этими словами она грубо и весьма глубоко вставила его внутрь. Клуня только пискнула. Старшая открыла кран и сказала:

— Упустишь хоть каплю — языком все убирать будешь.

Потом веселая троица оставила несчастную и опять села выпивать.

Минут через 15 старшая сказала:

— Отведи ее в кусты, чтоб здесь не воняло.

Мужчина аккуратно достал набалдашник. Видимо ему не хотелось быть испачканным.

— Иди сама! Не на руках же мне тебя срать вести!

Походка несчастной с пристегнутыми к ногам руками и полным животом вызвала у мучителей унизительный хохот. Едва доковыляв до кустов, Клуня присела и послышались звуки дефекации.

Процедура повторялась несколько раз. В конце вся компания была уже изрядно навеселе. Старшая сидела на стуле, широко раскинув ноги, один из мужчин лизал ее щель. Второй стоял рядом, и она задумчиво двигала рукой по его члену.

— Притащи эту дуру из кустов велела Старшая.

Тот, кому она дрочила, отошел и притащил Клуню, которая уже не сопротивлялась, видимо смирившись. Старшая, пьяными движениями не сразу расстегнула ей наручники и сунула руку в промежность

— Гля, а эта сука уже течет, пьяно заржала она.