Мои миры, твое отчаяние. Танец 1 (СИ)

Заполнение велось через один: мужская комната, женская комната.

— Каберле, ой, это я, — застрекотала Каролина. — Чермак Офелия, комната двадцать один.

Четные номера были мужскими, нечетные — женскими. Осенью же все было наоборот.

— Стааф Роберт и Дориан Стан, комната тридцать четыре!

Полувампир ухмыльнулся и подмигнул Гарри. Роберт начал биться головой о боковой валик диванчика, на котором сидел.

— Вуич Ангел и Эрстед Эдвин, сороковая.

Оба выглядели безразличными. Вуич был одноклассником Гарри и у него имелась сестра–близнец, которую звали Ангела. Эти двое часто напоминали ему Фреда и Джорджа, такие же подвижные, шумные и вечно строящие планы по захвату мира с помощью хлопушки и десяти галлеонов.

— Беливук Мирослава и Мысак Альжбета, сорок девятая.

Обе были серьезными и молчаливыми по натуре, мальчик был уверен, что они не станут мешать друг другу и устраивать скандалы на пустом месте.

— Рвонссон Конрад и Грегорович Альберт, пятьдесят четвертая.

Гарри чуть не уснул, когда наконец–то вытащили его шар.

— Поттер Гарри и Крам Виктор, девяносто вторая.

Мальчик радостно спрыгнул с диванчика и поспешил к себе. Домовики и домовые в школе облегчали себе работу: чтобы не перетаскивать вещи студентов с места на места, они переносили мебель с ними. Новая спальня выглядела точь–в–точь, как его старая.

На своей кровати уже сидел Крам, распаковывая сумку.

— Привет, — поздоровался Гарри.

— О, здравствуй. Ну что, будем соседями на эти полгода. Надеюсь, мы мирно просуществуем вместе.

— Я тоже на это очень рассчитываю, — ответил Гарри, пожимая протянутую руку.

Крам улыбнулся и вернулся назад к своим вещам. Наконец–то разобравшись со всем, ребята легли спать, но сон к Поттеру не шел еще долго. Он совершенно не знал, чего ожидать от этого семестра и нового соседа.

Глава 37. Ссоры

Гарри искренне полагал, что в декабре было холодно. Теперь же он сомневался. Январь оказался на редкость морозным. Квиддичные команды перенесли свои тренировки в спортивный зал. Конечно же, он был гораздо меньше игрового поля, но там хотя бы можно было сохранить какие–то навыки, не рискуя что–то отморозить себе или намертво прилипнуть к кольцам.

Новый сосед мальчика оказался не обременяющим. Виктор мало говорил, много думал и постоянно что–то писал. Он был очень сильным магом и Гарри предполагал, что именно Крам станет следующим главой Дурмстранга или факультета.

Школа после каникул бурлила, как огромный котел: все снова привыкали к учебе и пытались подстроиться под новых соседей. Из окна комнаты мальчика теперь был виден квиддичный стадион. В том семестре их спальня находилась на противоположной стороне. Те комнаты были высечены внутри скалы, поэтому и окна были всего лишь зачарованными. Их нельзя открыть и насладиться легким ветерком. Правда, на данный момент Гарри весьма устраивало то, что они закрыты, и из щелей в раме не сквозит. Подобная проблема была у Дориана, который, недолго думая, обложил окно по контуру увеличенной простыней с кровати Роберта.

Преподаватели как будто сорвались с цепи. Количество домашней работы превышало все допустимые пределы. Гарри серьезно задумался о том, чтобы переехать жить в библиотеку. Учителя теперь воспринимали первокурсников как взрослых людей и требования к ним предъявлялись наравне с учениками других курсов. Гоняк усилил физические нагрузки, аргументируя это тем, что все излишне отъелись за праздники. Девушки как–то испуганно вздыхали, соглашались с ним и с завидным упорством выполняли все требования. Парни же просто пожимали плечами, уныло кивали и по мере возможностей выполняли указания, за что получали от преподавателя гордое звание «тряпок».

На травологии они начали изучать «живые» растения. Большой восторг это вызывало только у Мирославы, которая готова была не вылезать из теплиц. Она с радостью делала любую работу и казалось, что она буквально порхает по Зимнему саду и теплицам. Девочка не страшилась никакой работы. Даже удобрения в виде драконьего навоза она вносила с таким радостным выражением на лице, будто участвовала чуть ли не в сотворении мира.

— Это природа, — объясняла Беливук. — Она требует к себе уважения и любви. Ее сила поистине огромна, а так мы можем прикоснуться к ней, почувствовать ее и внести свой вклад. Это невероятные ощущения, когда ты понимаешь, что ты часть ее, часть, способная творить и помогать.

Гарри не понимал ее, подобные занятия интересовали его только с той точки зрения, что ингредиенты для зелий надо уметь выращивать самостоятельно или, на худой конец, уметь их найти и ни с чем не перепутать.