Мои миры, твое отчаяние. Танец 1 (СИ)

Толпа зашевелилась и организованно стала расходиться по своим местам. Муштра Гоняка давала знать о себе.

Михал стоял недалеко от Гарри. Выглядел он очень бледным, и казалось, что Бруевич вот–вот упадет без чувств на холодный каменный пол.

— Глава школы, подойди ко мне! Встань рядом!

Из строя вышел Станислав и остановился рядом с директором. Каркаров махнул рукой, и двери открылись, в помещение вошел отряд Бруевича, среди них был и Роберт. Все они выглядели понурыми. Ребята дошли до середины зала и опустились на колени.

Кожа Тадеуша была какого–то сероватого оттенка, и он казался совершенно безжизненным. Бруевич с полной апатичностью взирал на окружающее. Это пугало. Почти также выглядел Архип. Он просто смотрел куда–то в пространство перед собой, почти не моргая. Остальные же просто стояли на коленях с низко опущенной головой.

— Эти студенты напали неделю назад на ученика первого курса. Они похитители у него вещь и уничтожили ее. Так же они пытались шантажировать этого ученика и силой заставить принять его Непреложный обет. Но они просчитались, и им достался действительно сильный соперник, который смог их надолго вывести из строя. Как вы знаете, Тадеуш является одним из глав шестого курса. Он повел себя не достойно возложенной на него ответственности! Станислав, срежь его погоны!

Глава школы достал свою палочку и молниеносно провел ей над плечами мундира Тадеуша. Погоны упали на пол.

— Так же вы знаете, что за подобное нарушение правил, ученики наказываются десятью ударами розг. Удары должен наносить или сам потерпевший или глава школы. Но пострадавший отказался от подобного вида наказания обидчиков. Так что перед лицом всей школы объявляется выговор этим молодым людям, которые нарушили свои клятвы, данные в день зачисления! Они повели себя не как достойные сыны Дурмстранга! Им придется приложить много усилий, чтобы восстановить свою честь! Гарри Поттер, выйдите ко мне!

Мальчик неуверенно шагнул из строя и подошел к директору.

— Я думаю, что провинившиеся хотели бы извиниться перед вами.

Гарри кивнул и повернулся лицом к ребятам из отряда. Тадеуш перевел на него ничего не выражающий взгляд. Мальчик даже вздрогнул от того, насколько сильно Бруевич создавал ощущение пустой оболочки.

— Прости, — тихо произнес Тадеуш.

— Прости, — повторили остальные.

— Хорошо, — чуть ли не прошептал Гарри.

Мальчик впервые осознал разрушительность собственной силы и способность сломать другого. Он почувствовал себя монстром, которым стал добровольно. Но потом пришла другая мысль о том, что это он виноват не во всем. Если бы его не вынудили использовать эту силу, если бы Тадеуш просто поговорил с ним и объяснил всю ситуацию как есть, то они никогда не пришли бы к этому. Хотелось взяться за голову и завыть от переполнявших его мыслей и эмоций, но он стоял в центре зала полного народа.

— Новым главой шестого курса станет Матей Петреску, как следующий по рейтингу. Все могут быть свободны. Собрание закончено.

Все начали выходить из зала, громко переговариваясь при этом и с осуждением косясь на провинившихся. Только отряд Тадеуша остался на месте.

Дориан положил руку на плечо Гарри и немного сжал его. Поттер оглянулся на полувампира и слабо улыбнулся ему.

— Я не знаю, что они сделали, но уверен, что они действительно заслужили это. Не вини себя, — произнес Стан и потянул его к классам.

Гарри впервые увидел весь свой Восточнй курс, с которым ему предстояло учиться все семь лет. В толпе стояли Офелия и Мирослава. Мальчик кивнул им в знак приветствия и встал около стены.

— Если хочешь, можешь взять немного…ээээ… моего тепла… Ты выглядишь убитым… — шепнул Дориан.

Поттер удивленно поднял на него глаза.

— Пока мне хочется этого меньше всего, но я всегда с радостью поделюсь с тобой кровью.

Дверь в кабинет трансфигурации открылась, впуская всех на урок. Гарри сел вместе с Дорианом за одну парту, сзади них устроились Беливук и Чермак.

Преподавателем трансфигурации оказался Оскар Перссен. Он был худощавого телосложения с немного пищащим голосом. У него была странная манера преподнесения материала. Он говорил очень много, но только половина сказанного была по существу. Господин Перссен начинал рассказывать о чем–то одном, потом вспоминал какие–то интересные ситуации, связанные с этим, а далее уже самозабвенно посвящал всех желающих его слушать в подробности обычной жизни участников тех самых ситуаций. В какой–то момент он вспоминал, что урок все–таки надо вести и с неистовостью покрывал доску сложнейшими формулами.