Мой-мой

Однако встретиться на Новый год нам с Верой было не суждено. Она звонила мне, как она потом признавалась, но меня никогда не было дома. Действительно, я жил тогда у Будилова, так как у меня был еще не закончен ремонт, и рабочие как раз настилали новый паркет, циклевали и лакировали. Будилову же она не звонила, зная, что он уехал. А ее телефон у нас украли. В тот же день. Через несколько минут после того, как мы расстались – в метро, по пути на станцию "Чернышевская", где меня ждал русский врач-самородок с лекарством от импотенции для профессора Милосердова.

С Будиловым мы спустились в метро на станции "Невский проспект", чтобы проехать две остановки с одной пересадкой до "Чернышевской". Пересаживаться нужно было уже на следующей станции – на "Маяковской". Когда мы садились в вагон, за нами вскочило пятеро кавказцев в кожаных куртках, затолкнув нас глубоко внутрь и прижимая к глухой двери вагона. Один из них стал между нами, нас разъединяя. Были они откормленными, с наглыми небритыми мордами.

Будилов ничего не понял. А я понял все сразу, имея опыт езды на метро в Баку в начале 80-х. Людей в вагоне было немного, но это все равно ничего не меняло. Я знал, что если мы начнем отбиваться и поднимать скандал, нас могут просто пырнуть ножом или спицей. Единственный вариант, это дать им возможность спокойно работать, молча прорываясь к выходу. Тогда никаких неожиданностей, вроде ножа в бок, не будет.

Время пути от "Невского проспекта" до "Маяковской" около трех минут. Когда вагон начал тормозить, я сквозь зубы прошипел Будилову:

– Рвемся на выход! Держись за карманы!

Поезд остановился. Двери открылись. Мы рванули.

– Что такое? Вы почему толкаетесь! Спокойно! – зашумели кавказцы, прижимая нас все плотнее, и я с отвращением почувствовал, как множество наглых рук лезет мне под пальто, в сумку и по карманам.

Двери закрылись. Вагон с кавказцами умчался дальше. А мы с Будиловым, измятые и потрепанные, в расстегнутых пальто и с выпотрошенными сумками остались стоять на платформе. Так, среди бела дня и в самом центре "культурной столицы", в людном общественном месте, мы были беспардонно ограблены, но, слава Богу, хоть не зарезаны.

Опомнившись, и немного придя в себя, мы стали подсчитывать потери. Деньги нам удалось сохранить. Из существенного у Будилова оказалась похищенной лишь записная книжка со всеми телефонами, Вериным в том числе, и удостоверение Международной ассоциации искусствоведов.

На выходе из метро "Чернышевская" нас уже ждал врач. К слову сказать, лекарством от импотенции Виктор Милосердов остался доволен.

Глава 9. "ЧЕЛЮСТИ". КРИСТИНА БЕРНТАЛЕР. СЕКС-ИНТЕРНЕТ.

Веру я разыскал потом, когда приезжал в феврале. Однажды я заснул днем и увидел во сне сцену в "Литературном кафе" и Веру, записывающую свой номер телефона в записную книжку Будилова. Это был сон, похожий на воспоминание. Я видел все, как было на самом деле, причем очень реально – как-то со стороны, контролируя ситуацию, возможно, из-за того, что когда-то пробовал заниматься практиками сновидений по Карлосу Кастанеде.

Когда Вера стала писать свой номер, я попытался его запомнить. Проснувшись, я отчетливо помнил первые пять цифр. Я тут же позвонил Будилову и обо всем рассказал.

– Нам с тобой остается отгадать только две последние цифры.

Всего, значит, сто комбинаций. Давай, будем звонить, и спрашивать Веру. Я возьму себе номера от 00 до 50, а ты – от 50 до 99.

– Давай, – без колебаний согласился Будилов. – Начинаем прямо сейчас!

Через пятнадцать минут он дозвонился ко мне в паузе между набором очередного номера.

– Можешь поздравить! Нашел на 18-ой попытке. Последние две цифры

– 67. Она дома. Ждет твоего звонка. Была приятно удивлена.

Договорись с ней о встрече. Можно сходить с ней вечером в "Челюсти".

Перезвони мне, когда договоришься.

Вечером мы пошли в "Челюсти". Этот рыбный ресторанчик на Моховой теперь, к сожалению, переименован. Теперь он называется "Рыба-Джаз". Но его все продолжают по-прежнему называть "Челюсти". Раньше на его вывеске была нарисована акула. Сейчас – веселенькая рыбка, похожая на карася, с саксофоном и нотами. Однако суть этого заведения не изменилась. Здесь можно поесть рыбных блюд, выпить пива или водки и оставаться до самого утра, "Челюсти" работают до последнего посетителя. Несколько раз в неделю в "Челюстях" играет какая-нибудь группа. Как правило, это джаз. И публика неплохая, много студентов и преподавателей расположенной через дорогу Театральной академии. А Будилову хорошо вдвойне, ведь "Челюсти" находятся прямо в его доме по адресу – улица Моховая 41.

Поздно вечером, когда пьяный Будилов отправился спать, а я провожал Веру до ее дома, она взяла меня под руку и так, молча, мы шли по безлюдной заснеженной Моховой. Я не знал, как мне себя с ней вести. Она казалась мне такой невинной и хрупкой, и я был не уверен, стоило ли мне попробовать ее поцеловать. Что делать, и пытаться ли вообще? Словно прочитав мои мысли, Вера сказала вдруг: