Мой муж – чудовище

В лесу, где были лишь я, снег и луна, он прогремел как глас Ясных созданий. Лес взволновался, потревоженный эхом, но быстро затих. Мне показалось, он вздохнул с облегчением, чего я не могла сказать о себе.

Стрелять могут люди, но люди ведь стреляют не только в зверей. Не нужна была бы полиция, если бы от людей не видели зла, и я не рассчитывала, что кто-то пощадит меня, если он замыслил и сотворил нечто недоброе. Даже жена лорда-рыцаря – особенно жена лорда-рыцаря, чье слово весомее слов остальных, – нежелательна как свидетель. Я и понять ничего не успею, так где же опаснее?..

Метель начала стихать. Я не знала, что лучше, вьюга или мороз, и с тем и с другим сложно справиться, но что кто-то совсем недавно, наверное, передо мной, прошел в лес, я увидела ясно. Сугроб разворотили, кто-то шел уверенно, зная дорогу, – конечно, тот самый крестьянин, от которого только что ускользнула награда за монстра.

– Я пожалуюсь на тебя королю, – пригрозила я в никуда.

Речь шла не о пустой угрозе. Если это королевский крестьянин – у меня есть такая возможность. И в тот момент я не сомневалась, что именно так и поступлю.

Я шла по следам. Да, это был человек, тяжелый, грузный, он хорошо примял снег, который уже не казался таким пушистым и нежным, как тогда, когда я в первый раз убежала в лес. Как я ругала себя за эту неосмотрительность! Но ругала недолго.

Приземистое здание возникло передо мной так неожиданно, что я не поверила своим глазам и застыла на месте. Сторожка? Охотничий домик? Я постаралась вспомнить, что мне рассказывали о королевских угодьях. Слушала я невнимательно, – еще один повод себя отругать. Кажется, эти охотничьи домики строили недалеко от тракта как раз для того, чтобы люди лорда-рыцаря могли забирать из них настрелянных охотниками пушных зверей. Вряд ли там будет тепло, но если есть печь, у меня получится ее растопить.

Следы вели дальше в лес. Кто бы это ни был, он меня больше не интересовал. Снега возле домика наметало достаточно, здесь не появлялся никто уже несколько дней, но мне это было неважно. Я добралась до крыльца, упав пару раз, взобралась по лесенке и рванула на себя дверь.

Она оказалась закрыта. Я испугалась, но тут же подумала – никто не станет запирать охотничий домик. Надо сильнее дергать, возможно, дверь просто примерзла.

С третьего раза у меня получилось открыть дверь, и я, лишь сейчас осознав, как вымоталась, ввалилась в темную комнатушку. Упала на колени, ударившись, но даже не почувствовав боли, и стала осматриваться.

Никого. Холодно, но не так, как на улице, и вон она – печь, возле нее аккуратно сложены поленья, лучины для растопки, правее на шатком столике – котелок, кресало, несколько почти целых свечей. Кем бы ни был мой муж, он прекрасно следил за угодьями короля.

Теперь мне уже не было страшно. Я ощутила смутную гордость – я выжила там, где погиб бы любой другой, так на что еще я способна? Поднявшись, я приблизилась к печке и принялась за растопку.

Жизнь в небогатой семье имеет свои преимущества. Где-то она отчасти смешна: к мачехе и старшим сестрам были приставлены горничные, которым платили больше, чем тратили на еду. Готовили мы с сестрами сами, убирались тоже, только прически нам делали, когда мы выходили из дома. Я умела топить печь, собирать воду из снега, стряпать не хуже иной поварихи, шить. Я была бы хорошей партией какому-нибудь зажиточному купцу, если бы наш отец не был одержим идеей сохранения нами титула.

В печурке заплясал огонь, и я прикрыла дверцу: пусть разгорится, скоро здесь станет тепло. Мокрая доха сковывала движения, но теперь я могла ее снять. Потом я зажгла свечи, одну поставила на окно – если кто-то будет проходить мимо, а может, и проезжать по дороге, заметит, что в домике кто-то есть. Затем я открыла дверь, зачерпнула котелком немного чистого снега, заперлась изнутри и поставила котелок на огонь.

Комнатка была невелика. Печь, небольшой столик, абсолютно пустая полка, деревянный лежак, покрытый куском грубой, замызганной чем-то холстины, на этой холстине мне предстоит спать… неприметная дверь. Туда я сунулась сразу – но там тоже была пустота. Похоже, что это хранилище, подумала я и осветила его получше.

На полу виднелись темные пятна.

«Это охотничий домик».

Этим все объяснялось. Придумывать нечего. Здесь лежали тушки зверей. Пятна – обычное дело. Они и должны быть, разве нет? Но я все равно захлопнула дверь, испытывая омерзение.

И затаенное чувство страха, что такие крупные пятна не остались бы от тушек зайцев и лис.

Я пыталась успокоить себя, что я в безопасности и в тепле, и сейчас это главное. Утром или, может быть, днем я отправлюсь домой, а пока нужно согреться, просохнуть, поискать, есть ли что-нибудь вроде отваров трав и какая-нибудь еда, и лечь спать, когда печка полностью прогорит, и не забыть закрыть заслонку. Даже если кто-то будет бродить неподалеку, он меня здесь не тронет.

Я пошарила рукой по полке. Пусто, совсем ничего, вероятно, те, кто уходил отсюда последним, истратили все припасы.