Мой муж - Господин (ЛП)

Я действительно думала, что невозможно быть еще более возбужденной, чем я уже была. Но это оказалось не так.

— Да, — выдавила я из себя.

— Спасибо.

Он выполнил свое обещание.

Колени подгибались, а удовольствие разливалось по позвоночнику, заставляя меня беспомощно кричать. Усиливая хватку на столе, я пыталась удержаться на ногах, но спустя мгновение его руки грубо опустились на заднюю часть моих бедер. Он сильно прижимал меня к дереву, которое царапало кожу, но волновало в тот момент меня только одно — его язык.

Это было чертовски интимно, как для человека, с которым я даже не планировала целоваться сегодня. Не говоря уже об этом. Только сейчас я поняла, что мы никогда не целовались по-настоящему, наедине — все наигранные поцелуи на публику имели намного большее значение, чем мы хотели признавать.

Я не могла больше контролировать себя. Было почти унизительно то, как быстро мое тело реагировало на него, как неумолимо пленяли меня его действия. Но я и понятия не имела, как можно было скрыть это. Такого способа просто не существовало. С первым ударом его руки по моей попке, он разжег во мне огонь, который я никогда не смогла бы забыть.

Отшлепанная и стонущая, я пыталась оставаться неподвижной, но это было невозможно. Его лицо было зарыто между моих ног, и я могла только дальше наслаждаться им.

Этот мужчина знал, что делает. Нужно отдать ему должное.

Он остановился ненадолго, только чтобы облизать губы и прошептать:

— Скажи мне, когда будешь готова кончить. Говори со мной. Я хочу знать.

Я кивнула, задыхаясь, и он вернулся к своему делу. Не знаю почему, но что-то в его просьбе завело меня еще сильнее, пока я не почувствовала неизбежную дрожь.

— Мистер Чейз, — застонала я. — Я...

Он издал мягкий, поощряющий звук, продолжая языком движения.

— Я... — я задыхалась, пытаясь найти слова. — О, Боже, Бен, я...

Я замерла. Пока мои мышцы сжимались и напрягались, я почувствовала поток. Другим словом описать это было просто невозможно. Я не могла остановить его, не могла ничего сделать. А его неустанный язык продолжал лизать и кружить, несмотря на то, что мои соки, должно быть, стекали по всему его лицу. Остановить приближающееся было нереально.

Поэтому я просто продолжила говорить, как он и просил.

— Я кончу, если ты продолжишь это. Ты заставишь меня...

Мое сердце почти остановилось.

— Кончить, — я задержала дыхание, пока мой мир рушился. Его язык был идеален — он был идеален — удовлетворяя меня. Я кончала и кончала, мое тело тряслось и дрожало, пока я, наконец, не упала, и лишь стол удерживал меня от падения.

Он быстро встал, схватив меня за талию, и повернул к себе.

— Черт, — я все еще пыталась восстановить дыхание, но мое лицо горело от смущения. Я не знала, что, черт возьми, только что произошло со мной, но я знала, что это ненормально. По крайней мере, не для меня. — Прости.

— Ты просишь прощения? — он покачал головой, ошеломленный. — За что?

— За это, — сказала я, глядя ему в лицо, пока он вытирал рукавом подбородок. — Я, эм...

Он улыбался — вернулось врожденное самодовольство. Ох, пофиг.

— Оставайся со мной, и испытаешь много нового, — протянул он, прижимая мое тело к своему. — Ты когда-либо прежде ощущала свой вкус на языке мужчины?

— Конечно, — мое лицо все еще горело.

— Но не так.

Его поцелуй был горячий, собственнический, и да — совершенно не похож на что-либо, что я чувствовала раньше. Я вцепилась в него, желая впитать каким-то образом все то, что делало его неотразимым.

Все еще опьяневшая от удовольствия, я протянула руку к передней части его брюк, безуспешно пытаясь найти ширинку. Он втянул воздух, когда я сдалась, и просто сжал мою руку вокруг своей твердой длины.

Я тяжело сглотнула, все еще не зная всех правил.

— Я могу... — начала я, отступая по мере того, как исчезала моя храбрость.

— Можешь ли ты...? — подбодрил он меня, улыбаясь.

— Ты знаешь, — настояла я. Мой голос превратился почти в шепот.

— Знаю? — поддразнил он. — Я не могу дать тебе желаемое, если только ты не выразишь это словами.

Всевозможные пошлые фразочки пронзили мою голову, но я внезапно стала слишком робкой. Что со мной было не так? Почему я не могла просто сказать, чего хочу?

Его терпение кончалось.

— Хочешь ощутить меня в своем ротике, дорогая? — пробормотал он. Рукой он приподнял мой подбородок, а большим пальцем раскрыл губы, молча прося разрешения на вход. — Покажи мне. Покажи, что хочешь сделать.

Повинуясь, я сосала и облизывала его палец, уделяя ему то внимание, которое было необходимо ему везде.

— Хорошо, — сказал он, наконец, задыхаясь и убирая руку. — Встань на колени, и я разрешу тебе попробовать меня.

Он был длинным и толстым, пульсирующим и твердым, едва сдерживающим желание — и я хотела всего его. Каждая капля была моей.

Когда я взяла его в рот, он сделал длинный, тяжелый вдох. Его глаза закрывались, но он вновь открывал их, чтобы смотреть на меня. Его пальцы бездумно играли с моими волосами.