Мой муж – мой босс?

Он заглядывает в мою комнату в поисках своей жены, но буквально прилипает взглядом ко мне:

— Слушай, Кристя, не будь я женат, а ты замужем, то…

— То? — выныривает из шкафа, где возилась с вещами и была совершенно незаметной, Лампа. — Ты продолжай, продолжай, милый…

Марк тушуется.

— Не кипишуй, Лампадка, я просто хотел сказать, что Кристинка у нас очень красивая девушка. Сегодня все мужики будут её. — И уже примирительно поднимает руки, потому что Лампа уже движется на него, выпятив живот. — Ты не подумай ничего, Лампуля, я ж чисто по-братски. Тиша мне как сестра.

— Слушай, брат, — ехидно произносит моя подруга, — шёл бы ты отсюда. У нас тут таинство преображения. Мужчинам тут не место.

— Эй, Ламп, я ведь поговорить хотел.

— Вот Кристину провожу — поговорим, — и машет рукой, давая понять, что аудиенция окончена.

Марк, как ни странно, подчиняется.

— Оу, вот ты его выдрессировала!

— Ну дык, — она показывает несуществующие мускулы на тощей руке, — годы упорного труда и тренировок, и вот обезьяна начинает приближаться к образу человека.

— Сурово, — хихикаю и ещё раз кручусь перед зеркалом, осматривая себя со всех сторон.

Кажется, Марк прав — сегодня я, действительно, выгляжу хорошо. На мне чёрно-синее, переливчатое платье в пол, с длинным разрезом справа. Лиф с запахом, образующий «у»-образное декольте. Тонкие бретели пересекаются на спине крест-накрест. Платье обтекает фигуру, выгодно подчёркивая всё достоинства, а они, у меня, оказывается, есть — и впереди, и сзади. Перчатки до локтя делают образ законченным и придают хищности. Поэтому помада сегодня насыщенно-вишнёвая, сочная, манящая. Капельку духов с феромонами…

И пора украшать себя.

Открываю коробочку и ещё раз любуюсь изящной драгоценной вещицей. Тонкая витая цепочка из белого золота. По ней — россыпь мелких, будто капельки росы, бледно-голубых сапфиров. А крупный, насыщенно-синего цвета, камень в оправе, имитирующей тончайшие ветки, идеально ложится в яремную впадину. Металл приятно холодит шею, а камни таинственно поблёскивают, будто знают некую тайну и собираются её хранить даже от меня.

Отбрасываю назад сегодня свободно падающие на плечи волосы и сообщаю подруге:

— Я готова, пойду.

— Сделай их там, — напутствует она, обнимая.

Уже в зале понимаю, что духи были лишними. Ну, потому что они работают, именно так, как говорилось в рекламе — клиенты задают мне вопросы, не отрывая взгляда от декольте. И мне невольно хочется прикрыться. Чувствую себя как те девчонки, что вертятся на шесте на подиуме, или извиваются в круглых клетках, стоящих по бокам сцены…

Не представляю, что может заставлять женщин публично раздеваться и вытворять такое?..

Возможно, я слишком моралистка. Но я бы умерла.

— Какой алмаз и без должной оправы, — рядом со мной останавливается мужчина весьма привлекательной наружности. Он, конечно, не так высок, как Давлат, и черты у него не столь идеальны, но весьма эффектен. К тому же, жгучий брюнет. Он рассматривает меня, как вкусное лакомство, но при том — не так сально, как предыдущие клиенты.

— Сапфир, — поправляю я и невольно касаюсь украшения, — и у него есть оправа.

— Я о вас, моя дорогая, — продолжает улыбаться он. — Оправой женщины является мужчина. А вы одна и скучаете.

— Вообще-то, — перехожу на нарочито деловой тон, — я здесь работаю.

— Вы наверняка шутите? — он вскидывает брови. — Такие красивые женщины не должны работать. Они должны ходить по спинам коленопреклонённых мужчин…

— Отойди от моей жены! — раздаётся сзади, и брюнет просто подпрыгивает. на месте

А вот и моя оправа прибыла.

Что ж, включаем сияние и обольщение на полную мощность. Теперь можно.

— Давлат, — расплывается в улыбке этот Гриша. — Ты сказал: жены? Ты хочешь сказать, что эта богиня — твоя жена? Но при том ей приходится работать в этой клоаке?

— У нас — сложные отношения, Гриша, — почти рычит мой благоверный, — тебе не понять. Поэтому иди куда шёл.

Гриша испаряется так быстро, что создаётся впечатление, будто он просто проваливается сквозь землю.

Давлат сверлит меня злым и недовольным взглядом:

— На минуту одну оставить нельзя — обязательно рядом будет мужик!

— Ревнуете, Давлат Михеевич? — упираю руки в бока, смотрю на него в упор.

Он сегодня в серебристо-чёрном костюме и бледно-голубой, в тон глаз, рубашке. Рукава поддёрнуты, обнажая по-мужски красивые сильные руки. Стильные часы поблёскивают на запястье. Рубашка расстёгнута на три пуговицы…

Он стоит так, что алая светящая надпись с названием клуба, оказывается аккурат над головой. Что придаёт мужу пугающей инфернальности. Он идеально вписывается в атмосферу — злой и демонически-красивый…

— Нет, — хмыкает он в ответ на мой вопрос, — просто пытаюсь понять: что ты такое? Невинная овечка или волчица в овечьей шкуре?

— Оу! — тяну я, не на шутку пугаясь. — Вот это претензии! Объяснишь, чем я их заслужила?

Он хватает меня и затаскивает в одну из тёмных ниш, которыми изобилует зал. Толкает к стене, нависает, упирая руки по обеим сторонам моей головы, отрезая мне, тем самым, путь к отступлению.