Мой муж-монстр (СИ)

Стала подниматься по лестнице и вновь размышлять. С виду заботливый и понимающий муж. Почему я тогда написала, что он чудовище? Может монстр сидит у него внутри и вырывается наружу по ночам? Вдруг это только красивая и умиротворенная внешняя картинка, чтобы я потеряла бдительность? А что если он сейчас подмешает мне что-то в чай? Так стало тревожно внутри, что я вновь вернулась к мысли, что с удовольствием сбежала бы отсюда. Но без денег, без связей, куда я пойду? Нет, нужно «подготовить почву», собраться с мыслями, выпытать больше информации, узнать чуть лучше Дениса. Все-таки журналистская натура даже с потерей памяти из меня не выветрилась.

Я взяла из шкафа два пледа, отыскала шапку с помпоном и удлиненную куртку. Надела всё это на себя и вышла из дома. Морозный воздух освежал, бодрил. Я закуталась в плед и села в плетёное кресло на террасе. Дом по периметру окружала снежная поляна, которая давала ощущение бесконечности, простора и в то же время комфортного уюта. Здесь действительно приятно находиться. Кажется, теперь я понимаю, почему это место мне так полюбилось.

Через несколько минут ко мне присоединился Денис. На нем была спортивная шапочка и горнолыжный костюм. Удивительно наблюдать за ним и подмечать какие-то мелочи, детали, которые на первый взгляд не бросаются в глаза. Черная шапка в данный момент оттеняла его карие глаза, и поэтому они казались более глубинными, зоркими, пронизывающими.

— Ты увлекаешься горными лыжами? — спрашиваю у него, пока он ставит наполненные чашки на столик.

— Я? — с удивлением перепрашивает он, и тут же отрицательно кивает. — Это ты у нас экстремалка.

— Я? — пришло мое время удивляться.

— Да, ты любишь острые эмоции и впечатления. Наверно этим ты меня и зацепила.

О чем это он? Скорей бы память ко мне вернулась.

Я спонтанно встрепенулась от легкого озноба. На улице морозит. Потянулась и взяла чашку, но только для того, чтобы почувствовать ее тепло.

— А как мы познакомились? — уточняю, и, ожидая ответа, не свожу с него глаз, наблюдая, как он закутывает свои ноги в плед и садится в кресло напротив меня.

— Эта была судьба.– Пытается отшутиться. Увидев краем глаза мой сверлящий на себе взгляд, начинает специально искусственно затягивать паузу. Делать неспешные глотки из своей кружки. Добавляя при этом, словно между делом. — Пей чай, с мелиссой, твой любимый.

Чай действительно пахнет ароматно, но почему-то я опасаюсь его пить. Кручу медленно чашку в руках и настаиваю:

— И всё же?

Денис переводит взор на двор и в очередной раз ловко меняет тему разговора:

— Как ты думаешь, может уже пора нарядить ёлку?

В этот момент я поняла, почему мой муж — монстр. Он жуткий энергетический вампир и самовлюбленный циник, который любит потешить свое эго, поиздеваться над беспомощным человеком, зная, что тот в данный момент зависим от него и находится практически в беспомощном информационном состоянии.

— Нет, думаю самое время, чтоб посадить картошку, — нервно бросаю ему эту фразу в ответ и откидываю плед, чтобы поставить чашку на стол и уйти.

Я хочу сбежать отсюда. Испариться, исчезнуть. Меня напрягает компания собственного мужа. Я его не знаю, не понимаю, в глубине души даже наверно остерегаюсь. Но Денис мгновенно подскакивает со своего места и останавливает меня жестом своей руки.

— Вика, извини, я пошутил. Хотел убедиться, что ты всё та же моя Вика и потеря памяти на тебе никак не скажется.

Почему-то выражение «моя Вика» меня в последний момент останавливает: есть в этих словах до боли что-то знакомое, откликающееся в моей душе. Но злость и обида во мне еще продолжают бурлить.

— Никак не скажется? — буравлю его гневным взглядом.

Да вся моя жизнь полетела теперь под откос. Я до сих пор не понимаю кто я? Чье место я сейчас занимаю?

Денис пытается меня успокоить:

— Знаешь, что бы ты прежняя мне ответила на это предложение? — Медленно и глубоко вздыхаю в нетерпении. Зачем задавать такие глупые вопросы? Знала бы, ответила. — Что уже поздновато, нужно было ёлку еще в мае поставить. Тогда бы к декабрю под ней оказалось больше подарков.

Он ждет, что я расслаблюсь, быть может, даже улыбнусь из-за его рассказа, но я только злобно закатываю глаза со словами:

— Ну извини, что не оправдала твоих надежд.

Денис, неожиданно для меня, сделал два решительных шага в мою сторону, и взял меня за руки.

— Вика, мы с тобой обещали друг другу быть и в горе и радости, и в болезни и во здравии. Пойми, ты нравишься мне любой. Я просто хочу, чтобы ты сама всё вспомнила. — Я опустила глаза, разглядывая наше сцепление рук. — Но если ты настаиваешь, то я расскажу тебе про наше знакомство. — Переводит свой взор на мои руки. — Почему у тебя такие холодные руки? Спрячь их скорее под плед. Тебе нельзя сейчас болеть. Садись!

Посадив меня обратно на кресло, он взял свой плед и тщательно и щепетильно укутал им поверх моего. Сам вернулся в свое кресло и начал неспешно рассказывать: