Мой муж – Сальвадор Дали

«Дали был знаком с множеством людей, но друзей у него было очень мало. Можно даже сказать, вообще не было. – писал Питер Мур. – Не всегда именно Дали разрывал отношения – часто его друзья, вероятно шокированные тактикой самопродвижения, выбранной художником, его политической неустойчивостью и коммерческой стороной его творчества, закрывали для Дали двери. Дали делал вид, что ничего тут не исправить.

– Друзья создают лишь неудобства, – сказал он мне как-то. – Я отказался от этого излишества. Полезны только мертвые друзья, потому что они молятся за нас на небесах.

После того как франкисты расстреляли старого друга Дали, поэта Гарсиа Лорку, художника спросили, как он относится к случившемуся. Он ответил, что счастлив, поскольку теперь Лорка „перешел в разряд настоящих друзей и трудится ради него в раю“.»

Очутившись в Пуболе, художник стал понемногу возвращаться к работе. Появилась на свет сюрреалистическая картина «Кровать и две тумбочки, содомирующие виолончель», несколько работ, написанные в манере Веласкеса. В это же время Дали придумал хрустальный флакон, форма которого повторяла контуры губ Афродиты Книдской (В 1981 году художник написал картину «Явление лица Афродиты Книдской на фоне пейзажа»). Духи «Salvador Dali» являются единственным парфюмерным продуктом, который создан при непосредственном участии великого мистификатора. Это была своеобразная дань Гала, ведь основу духов составили ароматы жасмина и розы, так любимые четой Дали.

Вновь были организованы выставки его работ – на сей раз в Мадриде и Барселоне. Руки художника дрожали все сильнее, пальцы не слушались, кисть выскальзывала и с глухим стуком ударялась о пол. Глаза слепли. Смешивались, разливаясь, случайно опрокинутые краски. То, что когда-то давалось художнику с легкостью, теперь требовало неимоверных усилий с его стороны. Последняя картина Сальвадора Дали «Хвост ласточки» представляла собой простую каллиграфическую композицию, выполненную на белом листе бумаги. Силы покидали художника, безумие охватывало его с новой силой. Он кусался, дрался, плакал. Такой Дали был настоящей находкой для журналистов и фотокорреспондентов. И уж если на последних официальных фотографиях великий мистификатор выглядел спятившим, иссохшим стариком с мутным взглядом и спутанными седыми прядями волос, можно вообразить в каком невыгодном свете выставляли Дали жадные до сенсаций таблоиды.

В 1984 году, через год после ухода Галючки, в ее обители случился пожар. Опрокинувшая свечу и не заметившая этого медсестра, ушла в дальнюю комнату замка, будучи уверенной, что Дали крепко спит. Она не слышала его крики, его мольбы о помощи. Когда расползающееся пламя перекинулось на покрывало, парализованный Дали скатился на пол и пополз к дверям. Подоспевший на помощь секретарь Роберт Дешарн спас старика, однако тот не избежал сильных ожогов.

Лежа в госпитале Эль Пилар в Барселоне, художник вспоминал слова Пиньо, который предостерегал его от покупки замка с дьявольской историей. А если бы подобное произошло с Гала?

Осень 1984 года выдалась сырой и холодной. Зарядили дожди. Выписанный из больницы, поддерживаемый Пакитой и Артуро Сальвадор вернулся в Фигерас и уединился в Башне Галатеи. Все те, кто когда-то окружал Дали сокрушались: они не могли помочь бедолаге просто потому, что он закрыл перед ними дверь. Не пожелал Дали встретиться и с единственной сестрой Анной Марией, которая после смерти Гала предпринимала неоднократные попытки увидеть брата. Единственным человеком, который мог бы вернуть Сальвадора к жизни была… Аманда. Приглашенная в Мадрид для съемок в телепередаче о живописи, Лир использовала свою поездку для того, чтобы увидеть своего старого друга.