Мой мужчина

— Дурак не дурак, а повалялся в сене с ее сестрой, — угрюмо возразил Чад. — Такого женщины не прощают.

— Когда это ты стал знатоком женского пола? — ехидно осведомился его недруг. — Пока не попробуешь, не узнаешь, а если дуться на весь свет, останешься с носом. Поверь, я знаю женщин.

— Не потому ли твоя жена симулирует головную боль, стоит тебе подойти к постели?

Спенсер расхохотался. Чад скрипнул зубами — ему никогда не удавалось всерьез задеть его. Принесли заказ, и очень кстати, потому что руки уже сжимались в кулаки.

Поразительно, однако. Чтобы этот хвастун так долго хранил загадочный вид… у него что-то на уме. Что-то, что его ужасно забавляет. Наверняка имеет отношение к нему… или нет? В любом случае это раздражает — когда тебе паршиво, а другому весело.

Вдоволь повеселившись, Спенсер удивил Чада, вдавшись в объяснения:

— Ты попал пальцем в небо, приятель. Аманда симулирует головную боль не для того, чтобы избегать меня, а чтобы заманить! Надеется, что ее вид в неглиже заставит меня улечься в постель.

— Просто тебе нравится так думать.

— Не веришь — не надо, мне-то что? Аманда — женщина пылкая. Ее хлебом не корми, только займись с ней любовью.

— Ты ее ублажаешь, потому она тебя и терпит?

— Терпит? — Спенсер не удержался от смешка. — Это слово далеко не отражает сути того, что она ко мне чувствует.

— Ненависть?

— Не суди по тому, как работает ее хлесткий язычок. Она и в самом деле частенько злится, потому что не получает всего, что требует. Я вовсе не намерен баловать ее, как раньше папаша. Но дело даже не в этом. Капелька сварливости женщину не портит, только придает ей шарма.

— Кто это сказал? Что-то не припомню. Может, ты один на всем свете так и думаешь. А впрочем, каждому свое.

— Вот именно. Кстати, больше всего Аманду раздражает то, что мне нравится в ней все худшее. Но что я могу поделать? В жизни не встречал такой испорченной девчонки! Ее выходки заводят получше любого кокетства.

— Я бы повесился!

— Ни минуты не сомневаюсь. Но я — не ты, и моя благодарность за это безгранична.

— Сукин ты сын! — в сердцах высказался Чад. — Ты мечтал на ней жениться с самого начала! А возражал только для потехи!

— Я рад, что до тебя наконец дошло.

— Ты ей об этом уже сказал? Или приберегаешь для торжественного случая?

— Не сказал и не скажу. — Спенсер передернул плечами. — Говорят тебе, я не намерен ее баловать. Не дурак.

— Это с какой стороны посмотреть, — буркнул Чад, но исключительно по старой привычке.

Спенсер пропустил его замечание мимо ушей.

— Это была бы роковая ошибка. Да и ни к чему оно, полное попустительство. В сущности, Аманде и самой от него мало радости. Стервой надо родиться, чтобы находить в этом подлинный вкус. Она учится быть просто взбалмошной девчонкой — понемногу, с трудом, но учится. Только то и сладко, чего приходится добиваться, а что само валится в руки, у того всегда кислый привкус. — Спенсер удовлетворенно вздохнул. — Не знал я, до чего это приятно — воспитывать.

— Странный ты все-таки человек, — заметил Чад. — Откуда вдруг столько терпения?

— При чем тут терпение? Ничего сложного в этом нет. Аманда всю жизнь вертела другими, понятия не имея, как легко вертеть ею самой.

— Что-то мне становится ее жаль.

— За что ее жалеть? Ей полезно немного поплясать под чужую дудку.

— Однажды ей надоест…

— Надоест? — Спенсер смеялся так долго, что даже прослезился. — Ты все-таки непроходимо туп, Чад. Да ведь ей никогда так интересно не жилось, как теперь!

Глава 51

Путешествие длилось достаточно долго, чтобы можно было в подробностях обсудить план действий. После долгих споров решили, что сестрам лучше не появляться на людях до тех пор, пока не выяснится главное: где теперь Альберт Бриджес. Надежда на то, что он все еще не убежал слишком далеко, была невелика, но, если каким-то чудом он задержался в Хейверхилле, их появление могло спугнуть его: обратить в бегство или, наоборот, загнать в укрытие. До момента встречи следовало соблюдать предельную осторожность.

Необходимость прятаться от людей неприятно напоминала Мэриан уже пройденный этап жизни. Еще никто таким манером не находил себе мужа. Ей бы, наоборот, обновить старые знакомства, поощрить поклонников, которых она когда-то отпугнула. Тем не менее приходилось коротать время в обществе Аманды, которая, как ни странно, не стремилась в мужскую компанию. Ее занимало только украденное наследство. Если для того, чтобы его вернуть, приходилось сидеть взаперти, она готова была сидеть хоть целый год.

Стюарт предоставил в распоряжение сестер свой вагон, где они оставались до полуночи с задернутыми шторками на окнах. Кэтлин тем временем сняла в отеле по номеру для каждой. В условленный час Мэриан и Аманда покинули вагон и под покровом темноты проскользнули в отель.

Наедине с собой можно было не притворяться, и Мэриан впала в меланхолию.