Мой напарник — киборг

У выхода из мотеля она натыкается на старую колымагу Бенсона. Сидящий за рулем Кел высовывается из окна:

– Детектив, мы вас подвезем.

Сэм думала вызвать такси, но почему бы и не согласиться, раз приглашают. До начала слушания два часа, и даже если это корыто развалится по дороге, у нее будет время сменить транспорт.

– Не боишься поцарапать? – хмыкает она, подходя ближе.

– Детектив Бенсон снабдил подробными инструкциями и предупредил, чтобы я был осторожен, потому что «всей моей гребаной зарплаты не хватит на ремонт его раритетного автомобиля».

Пассажирское сиденье заняла Доун, и Саманта забирается назад. К зданию суда они подъезжают в полной тишине. Сэм остается ждать в машине, чтобы не наседали репортеры, а остальные продвигаются сквозь толпу к главному входу. Терпения хватает на десять минут – за это время она успевает раз пятьсот обновить новостные страницы. Таблоиды молчат, заставляя нервно стискивать кулаки. Вдруг Джоунс даст задний ход? Через полчаса Саманта устает ерзать и откладывает планшет. Сколько можно тянуть с этой долбаной сделкой? Открыв окно, она курит сигарету за сигаретой.

«Четверка» появляется на ступенях до того, как в сеть выгружают трансляцию из зала заседаний. Следом за ним выходит Кел. Оба слишком спокойны, и Саманту это пугает. Репортеры подтягиваются к дверям, закрывая обзор. Наплевав на осторожность, она выскакивает из машины. Неужели сорвалось? Сэм успокаивает себя, что «кей‑ви» просто не хотят отпускать без интервью, но в груди перестает щемить от тревоги, только когда он начинает спускаться к ней.

Кибер движется сквозь толпу. Такой же невозмутимый, как всегда. И такой… красивый. Саманта боится собственной реакции. И замирает, вместо того, чтобы кинуться навстречу. За ними следят сотни глаз, над головами зависают дроны новостной службы. Как в замедленной съемке он притягивает ее к себе и осторожно проводит пальцем по щеке.

– Не вздумай, – шипит Саманта.

– Один раз вы меня уже поцеловали, – напоминает «кей‑ви». – Давайте повторим.

Она не смотрит ему в глаза, ведь знает – иначе уступит.

– В минуту слабости, – Саманта пристраивает ладони на его плечи – это она может сделать искренне, не кривляясь перед камерами. – Но больше никаких игр на публику.

«Четверка» не настаивает и осторожно касается губами ее виска.

– Я каждый день анализирую причины злости, – «кей‑ви» обнимает ее сзади, и Саманту кидает в жар, словно она тинейджер с бушующими гормонами. – Но не могу составить алгоритм. Его просто нет.

– Я не злюсь! – она пытается освободиться, но безуспешно.

До одури хочется его поцеловать. Всего‑то надо поднять голову и потянуться к губам.

– Если бы я не был нужен, ты бы не поцеловала меня, Сэм.

Она снова дергается, но он держит крепко.