Мой народ сиу

Но все было напрасно. Прошло немного времени, и на территории школы появилось несколько бледнолицых, которые принесли с собой высокие стулья. Переводчик объяснил нам, что эти люди пришли, чтобы обрезать нам волосы. Нам не пришлось проследить, куда они понесли стулья, так как было уже время занятий и мы должны были пройти в класс. Одного большого мальчика по имени Я Сло, или Свистун, не было с нами: он куда-то вдруг исчез. Через некоторое время он вернулся с остриженными волосами. Потом вызвали другого мальчика. Когда он вернулся, у него тоже были острижены волосы. Так нас продолжали вызывать одного за другим.

Наконец очередь дошла до меня. Я прошел в соседнюю комнату, где меня уже ждал парикмахер. Движением руки он предложил мне сесть и затем принялся за свою работу. Когда он срезал мои длинные косы, мне вдруг стало так горько на сердце, что слезы выступили на глазах. Я не помню, заметил ли парикмахер мое волнение. По правде сказать, мне это было безразлично. Я только думал о своих длинных волосах, которых теперь уже не чувствовал на голове.

Я долго не мог успокоиться и о многом передумал. И прежде всего я думал о том, как отнесся бы к нашей школьной жизни и ко всему, что только что произошло, мой отец. Мне всегда очень дорого было его мнение, и хотелось жить и поступать так, как он считал правильным. Однако все наставления, которые я пока от него слышал, сводились к одному: "Мой сын, будь храбрым и умри на поле битвы". Эти назидания отца врезались в мою память очень глубоко, и я твердо решил, что буду следовать им в своей жизни. Мой отец никогда не говорил мне, чтобы я учился обычаям бледнолицых и тем более, чтобы я старался подражать им. Я приехал сюда, на восток, с твердым намерением сражаться и умереть в бою или же совершить какой-нибудь необыкновенный подвиг и тогда только вернуться домой. Но после того как были срезаны мои длинные косы, которые я с гордостью носил по обычаям индейцев, новая мысль закралась мне в голову. Мне стало казаться, что я уже больше не настоящий индеец, а какая-то подделка под бледнолицего: сами же бледнолицые вовсе не были американцами, они были пришельцами и захватчиками. Настоящими американцами были индейцы, потому что Америка была их родиной...

Мы выглядели очень смешными с короткими волосами-нас остригли под машинку, совсем коротко. Мы все еще были одеты по-индейски, но все стали лысыми.

Никто из нас не спал спокойно в ту ночь, на сердце было тяжело. Помню, как я все время просыпался, в полусне трогал свою голову и со слезами забывался в тяжелом сне.

Прошло немного времени, и разнесся слух, что скоро мы получим одежду, как у бледнолицых. И на самом деле через несколько дней приехали фургоны, нагруженные большими ящиками. В этих ящиках, как мы потом узнали, и была одежда для нас.

Мы все сбежались с разных сторон и, сбившись в кучу, с любопытством смотрели, как стали разгружать фургоны и ставить ящики перед самой конторой. Потом с каждого из нас сняли мерку и выдали костюм. Костюмы были серого, мышиного цвета и состояли из трех вещей: куртки, жилета и брюк. Нам дали также темную шерстяную рубашку и тяжелые деревенские сапоги. До этого времени мы все еще одевались по-индейски: носили мокасины, длинную рубашку и поверх нее одеяло. И когда теперь мы получили одежду бледнолицых, нам казалось, что надо надевать слишком много вещей зараз, хотя нижнего белья у нас до сих пор не было. Получив костюмы, мы тотчас же побежали наверх, чтобы переодеться. К нам на помощь поспешил индеец-заключенный, который отбывал здесь наказание. Костюмы сидели на нас, как мешки, они были велики большинству из нас, но мы этого еще не понимали и только очень радовались тому, что в них было много карманов. Сапоги, которые я получил, были настолько велики, что сваливались с ног, но зато они были со скрипом. Мне очень нравилось, что они так громко скрипят, когда я хожу, и другим мальчикам это тоже доставляло удовольствие. Так мы и ходили взад и вперед по комнате до поздней ночи. Некоторые мальчики решили не снимать своих новых костюмов и легли спать не раздеваясь.

Когда наступило утро, тем из нас, кто разделся на ночь, пришлось очень трудно, потому что мы забыли, как надо надевать новые костюмы, где они должны застегиваться: одни думали, что спереди, другие уверяли, что сзади. Вот тут-то и помогли нам мальчики, которые легли спать не раздеваясь.

Только когда наступила зима и стало очень холодно, нам выдали красное фланелевое белье; по цвету оно нам нравилось, но от него чесалось все тело, и было очень неприятно его носить.

ПАВЕЛ ЧЕРНЫЙ МЕДВЕДЬ

В нашей комнате жил мальчик, по прозвищу Каиси Инъянке, или Непокорный. Его нельзя было назвать плохим мальчиком, но он всегда попадал в какую-нибудь беду. В школе ему дали имя Павел, а так как отца его звали Черный Медведь, то полное имя его было Павел Черный Медведь.