Мой не альфа

Он, встав и выпустив из своего плена мои ладони, сказал обреченно:

— Дурацкий мир с его правилами. Думаешь, легко с этим жить?! Я не могу тебя забыть, я уже далеко не мальчик после института и могу тебя обеспечить, впрочем, ты богаче меня в разы. И ты сам, своим умом этого достиг. Потому я сейчас лучший хирург, а ты — лучший аналитик рынка ценных бумаг и акций и продолжаешь расти.

Киваю с улыбкой.

— Ал, ты мне небезразличен. Поцелуй меня, как раньше? — прошу его, чтобы хоть как-то его успокоить.

Он склоняется и нежно касается моих губ. Я чувствую, как он срывается всей душой, гладя мое лицо, и наши губы словно срослись друг с другом.

— Спасибо, Ал. Но я начну подготовку к боям. Я ничего не буду доказывать. Я просто дам отпор, и не важно, что будет. Пусть это будет позором, я возьму на бой фамилию отца омеги. И будь, как будет.

Ал кривится.

— А если он… — он вспоминает о правилах нашей страны.

— Я знаю, значит, так тому и быть. — впечатал я. Ал посмотрел на меня с восхищением.

— Вот за это я тебя и полюбил тогда и не перестаю любить. Тебе достаточно будет меня лишь позвать, и я буду с тобой столько, сколько ты разрешишь, и кем захочешь. Даже нижним. — он сорвался к выходу и у двери сказал с нажимом: — Крем на столе и спрей тоже. Я здесь больше не нужен. Ты в моей клинике. Операция прошла успешно, проба его спермы взята, результат анализа стоит в графе. Его имя также. Алек, у меня сейчас будет долгая операция, не скучай, приду позже, кушай и набирайся сил.

Он вышел, а я, судорожно схватив листок с именем, задохнулся от шока. Ртиан. Знаменитый аналитик рынка, мы шли с ним вровень по биржевым оценкам, он чаще давал хороший результат лишь вначале операций, а я уже продолжал оценивать рынок. Он мой коллега, и мало того — он приехал на личную встречу со мной. Наше знакомство было описано в газетах, как встреча двух фаворитов самых богатых и влиятельных кланов.

Отец мой был в прошлом хорошим аналитиком рынка и дал мне толчок в начале моей карьеры. Но так как он планировал отдать свой бизнес брату, я начал свой и здорово преуспел за десять лет.

У старшего брата были уже дети и не один — три племянника радовали меня, когда я приходил к ним в гости. Его муж, омега Фарелл, очень любил Колина и верил каждому его слову. А мне было обидно, что мой брат так с ним поступает. Но брата было не исправить. Приходилось брать его репутацию на себя, провожать каждый раз до очередного отеля и ждать около, чтобы развести омег по домам. И назывался брат моим именем. Я был не против этого.

Мой омега, Тони, хоть и считался моим будущим мужем, сам гулял направо и налево. Но я-то знал, что Тони, ненавидит меня. Его бесит, что я богатый и успешный магнат. А он лишь, как проститутка, разменивает свое тело за деньги. И потому для всех разыгрывает свою ревность, доходя порой до абсурда. Но нас всё устраивало. Я закрывал глаза на его любовников, он — на мои похождения. Оплачу его очередной отпуск, и вновь всё наладится. У нас так и было заведено уже года три.

В клинике Ала я провел почти неделю и, начав более-менее сносно ходить, подписал было чек за лечение, а увидев укоризненный взгляд Ала, с вызовом выдавил:

— За все надо платить, меня отец научил этому и не зря, Ал. Ну, отдай эти деньги больным деткам, делай с ними, что хочешь…

Он перехватил у меня бумажку и процедил:

— Я потрачу эти деньги на больных, что не могут оплатить свое лечение. Спасибо. — он покраснел от удовольствия. И пояснил быстро: — Я свои операции не считаю, я порой лечу тут бесплатно, но особо тяжелые случаи мои врачи не хотят делать благотворительностью.

Я кивнул, улыбаясь, обрадовавшись, что смог наконец-то угодить Алу, и предложил:

— Моя компания часто выделяет деньги на такие мероприятия, мы можем взять под опеку твою клинику для бездомных.

Он кивнул и, сев за стол, достал тонкий планшет.

— Я вышлю вам наши реквизиты. Расценки будут указаны там. Имена и номера больных тоже. На конкурсной основе выбирайте, кого осчастливите, но не пластику, только особые случаи, о них я сообщу отдельным письмом. Кто по прихоти, а кто из-за необходимости.

— Спасибо тебе, Ал. За все спасибо. А эти деньги, поверь, капля в море.

Он кивнул мне и сказал нехотя:

— Мне на жизнь хватает, а вот их жаль, конечно. Чуть не живу тут, чтобы порой помочь одному, беря все операции, чтобы он не платил.

Киваю, этим мне и нравился Ал. Он мог сделать что угодно, на что угодно пойти, чтобы защитить того, кого мир обижает, и я — первый альфа, с кого он начал свой подвиг. Я восхищался им, и было обидно, что я не омега. Я, наверное, даже без любви ему ответил бы согласием.

Он, проводив меня до машины, махнул рукой и вернулся в клинику.