Мой (не)бывший муж (СИ)

— Совсем? — выгибаю бровь.

Долго думал, как придется перед Агриппиной выкручиваться. Хотел даже максимально похожую «женушку» найти — обратился в агентство, штук сто анкет перебрал, а все не то. На идею забил, но тут так удачно оригинал подвернулся. Грех было не воспользоваться.

— Марк, ты понимаешь, что я имею в виду.

Да лучше бы не понимал.

В жизни баб не насиловал, никого не принуждал. А тогда обо всех принципах забыл. Бухал всю ночь в офисе, рожи чьи-то видеть совсем не хотелось. Бутылка опустела — планку и сорвало. Перед глазами только видео с Владой, в ушах ее тихие стоны, которые она только мне должна была дарить.

Вернулся в дом, увидел ее и накинулся. Подробностей не помнил, после того как проснулся — все-таки литр виски в одну харю. А вот голос ее в памяти всплыл сразу.

Владу нашел на втором этаже в спальне. Выдохнул, узнав, что ей все-таки удалось выбраться из-под меня. Сама мне об этом сказала, когда я уговаривал в больницу поехать, чтобы ее осмотрели.

Дверь она тогда так и не открыла.

— Ты меня не интересуешь в этом плане, я уже, кажется, говорил, — безбожно вру, потому что у меня на нее стоит. Даже сейчас, когда она и смотреть в мою сторону не хочет.

— Что… — запинается. — Что дальше?

— Пиши заявление по собственному.

— Зачем?

— Хочешь попасть под раздачу? — отвечаю вопросом на вопрос. — Сейчас в твоей шарашке полетят головы, Влада. Твой отдел будут трясти так, что тебе и не снилось. У тебя будет, чем заняться, так что я просто предлагаю тебе отсечь лишнюю головную боль сразу.

— А как же две недели, которые я должна буду отработать?

— Заявление напиши, остальное я решу, — наблюдаю за тем, как бывшая жена топчется на месте, и не выдерживаю. — Да сядь ты уже. Думаешь, я на тебя прямо здесь наброшусь?

— Я вообще не хочу о тебе думать, Марк. Но, к сожалению, так вышло, что помочь мне можешь только ты. Хоть я и до сих пор не вижу твоей выгоды.

— Она есть, Ольховская, — специально поддеваю Владу своей фамилией, которую она так и не сменила.

Влада поможет мне обеспечить спокойствие близкого человека. Это стоит первостепенным в списке, но у меня есть и собственный эгоистичный интерес — все это время ей придется жить в моем доме, на моей территории, и это отличная возможность поиметь ее во всех позах, чтобы вытравить из головы. На этот раз с концами.

Нахожу в столе чистый лист, беру первую попавшуюся ручку. Воронцов долго рвал и метал, когда я слил ему всю информацию по его компании и делам, которые здесь проворачивают. Он обещал вернуться из Доминиканы в кратчайшие сроки, а пока предоставил мне свой кабинет в полное пользование. На законных основаниях тут хозяйничаю.

— Садись и пиши, — отодвигаю стул, сам специально отхожу к окну, чтобы Влада могла выдохнуть. Мне, может, и нравится пожестче, но я все-таки не моральный урод. Такой животный страх, как у Влады сейчас, меня не заводит. — В отдел кадров я сам отнесу.

— А вещи я свои хотя бы смогу забрать?

— Я тебя, вроде, не на рынке рабов покупаю, откуда такие вопросы?

Опять в мою сторону летит затравленный взгляд.

Бледная, дергается от каждого шороха. На стуле самый краешек заняла, постоянно голову поворачивает и из-под ресниц следит за мной. Ведь и не скажешь, что такая девочка на подлость способна.

— Чувства зато один в один, — шепчет с какой-то тревогой в голосе, постоянно тянется пальцами к волосам.

Я помню, что она вечно их поправляла, когда волновалась. На первом свидании я вообще думал, что она к концу лысой останется.

Ей тогда чуть больше двадцати было, малышка совсем. Нервничала постоянно в моем присутствии, вздрагивала, стоило по ее руке просто пальцами провести. Смешная такая была, со вздернутым носом и горящими глазами.

Как было мимо пройти?

— Я написала… — поднимается со своего места, подходит ближе.

Протягивает мне заявление с сегодняшней датой, выдерживает максимально возможную дистанцию. Когда я листок перехватываю, сразу отходит.

— На этом все, Влада. Языком особо не трепли, когда будешь забирать свои вещи. Ушла и ушла, работу предложили с хорошей зарплатой.

— Я хорошо общаюсь с девочкой из нашего отдела, мы дружим…

— На твое усмотрение. Если расскажешь, предупреди, чтобы слухи по офису не разносила. Я не хочу, чтобы мою фамилию полоскали. Подружку твою попрут, скорее всего, на следующей неделе, но и за это время можно многое успеть, — кладу заявление на стол. — К завтрашнему утру успеешь собрать чемоданы?

— Какие еще чемоданы? — хмурится.

— Самые обычные. Я почти не живу в доме, так что завтра ты туда переедешь и создашь видимость семейной жизни в нем. Ты ведь не думала, что все это время сможешь жить отдельно?

— Вообще-то думала, — строго отвечает. — Я не хочу возвращаться туда…

— Меня не волнуют твои желания. Агриппина поселится в гостевой спальне, а ты будешь проводить с ней время.

— Сколько?

— Месяца два. Может быть, три. Попробуешь уйти — контракты с твоей подписью окажутся в деле. С этого дня, котенок, ты подчиняешься мне. Безоговорочно.

— Ты не имеешь никакого права распоряжаться моей жизнью после…