Мой неизвестный Чапаев

«В течение второй половины июля и первой половины августа Уральская армия, теснимая частями 25-й дивизий, обороняя каждый поселок и почти каждый хутор, расположенные к западу от линии Уральск-Гурьев, отошла в район Калмыковск, Каленый. Почти все жители оставляемых казаками станиц отходили на юг со всем своим скарбом и скотом. Это было бедствие для армии, ибо в южных станицах отсутствовал хлеб, а переполнение беженцами грозило голодом. Сотни тысяч скота, гонимого ими в тыл, уничтожали по пути запасы сена и траву, как саранча. Кроме того, эти беженцы располагались бивуаками в ближайшем тылу армии, чем мешали маневрированию. Стоило частям армии остановиться, как останавливались и беженцы, не слушая ничьих приказов об отходе в глубокий тыл.

Районы к северу от Калшковска через 2-3 дня после отхода армии к поселку Каленый представляли собой буквально голую степь, даже ветки на деревьях и те были съедены.

Армия была лишена местных фуражных средств, а доставка сена с Бухарской стороны за отсутствием мостов через реку Урал и недостатком лодок была крайне затруднительной. Конский состав начал быстро ухудшаться. Вместо заболевшего генерала Савельева в командование Уральским корпусом вступил генерал Титруев, который предполагал встретить

наступление красных чапаевских частей на поселок Каленый массовой конной атакой. Для этого вся конница армии занималась репетициями.

К этому времени из района Сломихинской к поселку Каленый была подтянута б-я кавалерийская дивизия полковника Бородина, а для наблюдения за красными оставлен был 1-й партизанский Чижинский кавалерийский полк.

С предлагаемым генералом Титруевым способом действий были не согласны начальники частей, но они не отказывались исполнить приказ «о конной массовой атаке». Они предлагали использовать слабую конским составом и подорванную морально конницу для набега на тыл красных. Командующий армией генерал Толстов согласился с предложением начальников частей.

Для этого рейда-налета 2 сентября 1919 года выступили на форпост Каленый 6-я кавалерийская дивизия полковника Бородина и 2-я кавалерийская дивизия полковника Сладкова через станицу Кизил-Убинская и далее по долине Кушум для атаки красных частей, занимавших Лбищенск».

ОПЕРАТИВНАЯ СВОДКА ШТАБА 4 АРМИИ О НАЛЕТЕ АЭРОПЛАНА НА ПРАВЫЙ БОЕУЧАСТОК 25 ДИВИЗИИ И ДАЛЬНЕЙШЕМ ПЕРЕДВИЖЕНИИ ДИВИЗИИ

№ 01493 29 августа 1919 года, 10 ч

25 дивизия. Правый боеучасток: над форп. Мергеневский и Каршинский появлялся аэроплан, бросивший несколько бомб. Средний боеучасток: сведений новых не поступало. Левый боеучасток: части 3-й бригады 2 5 дивизии и 2 бригады 47 дивизии начали выдвижение на линию Донгулю-Сор, Тленкеевский, Томусайский, Белогор- ский. 2 8 августа на ст. Урбах прибыл 14 бронепоезд, которому дана задача оборонять участок железной дороги Урбах-Кайсацкая и Покровск-Ершов с постоянной стоянкой на ст. Красный Кут. От остальных частей 4 армии сведений не поступало.

За начоперодарма /ЯКОБСОН/

Военком /ПОЛЕТАЕВ/

Штаб 4 армии, находившийся в городе Пугачеве (Николаевске), в 350 километрах от действовавших войск, плохо вникал в нужды действующих дивизий. И почти не оказывал им никакой помощи.

В 1-й бригаде 50-й дивизии красноармейцы трое суток не получали даже хлеба. Чапаев с комиссаром П.С. Батуриным 4 сентября прибыли в бригаду к Зубареву, разъяснили бойцам причины создавшегося положения и рассказали о принимаемых ими мерах. По приказанию Чапаева для поддержания 1-й бригады 50-й дивизии временно был уменьшен паек двум соседним бригадам 25-й дивизии. Вечером того же дня Василий Иванович и комиссар Батурин выехали на автомобиле в Лбищенск.

Поздно вечером туда же вернулась часть обозников, ездивших в степь за сеном. Они сообщили, что на них напали казаки и угнали подводы. Об этом было доложено прибывшим Чапаеву и Батурину. Василий Иванович в срочном порядке потребовал доложить разведсводки и данные авиаразведки в направлении станиц Сломихинская и Казил-Убимская. Начальник штаба Новиков доложил, что ни конной разведкой, ни разведывательными полетами авиаотряда, проводившимися утром и вечером, в течение нескольких дней, противника не обнаружено. А появление сравнительно небольших казачьих отрядов и разъездов уже не было редкостью.

Чапаев успокоился, но отдал распоряжение усилить охрану. Новиков, бывший офицер, работавший помощником начальника штаба дивизии, и незадолго до этого возглавивший штаб, был вне подозрений. А доложенные им сведения о противнике не соответствовали действительности: противник большими силами конницы был уже не далеко и нацелился на Лбищенск.

Как говорится, враг не дремлет... Именно так и поступили некоторые лица из прибывшего авиаотряда и штаба дивизии. Технические возможности самолетов того времени и отсутствие зенитных средств борьбы с ними позволяли полеты на небольших высотах. Летчики, поднимавшиеся в воздух два раза в день, никак не могли не заметить конницы в несколько тысяч всадников... Тем более камыши пересохшей реки Кушум — не лес, чтобы скрыть такую массу противника.

ИТАК, ЛЁТЧИКИ...