Мой неизвестный Чапаев

Сахарная была взята, но возможности бригад для дальнейшего наступления были исчерпаны. Части дивизии, особенно 73-я бригада понесли большие потери. В некоторых ротах 217 полка осталось по 8-12 человек. Потери в войсках в значительной степени были на совести командира 74-й бригады, который не выполнил данный ему приказ, а действовал в отрыве, в результате чего не оказал поддержку 73 бригаде и сам, встретив сопротивление противника, успеха не имел. Чапаев тут же отстранил Зубарева от командования бригадой и настаивал на предании его суду. Но осужден Зубарев почему-то не был. Вместо этого он получил назначение командиром 1-й бригады 50-й дивизии.

Вместо Зубарева командиром 74-й бригады Чапаев назначил командира 219-го Домашкинского полка Сергея Васильевича Сокола.

Фронт, на котором действовали войска Чапаева, достигал 250 километров, промежутки между группами достигали 80-100 километров. Технических средств, обеспечивавших связь между ними, не было. Самолеты не использовались из за отсутствия горючего. А присланная для них автосмесь оказалась непригодной. Резервов в распоряжении Чапаева не оставалось. Противник мог проникать в тыл большими силами.

Василий Иванович Чапаев, ярый противник распыления войск, теперь же оказался именно в таком положении. Месяц тому назад, докладывая командарму о положении дивизии после освобождение Уральска и добиваясь возвращения 75-й бригады из 1-й армии, Чапаев докладывал в записке: «...Такой участок для одной бригады охранять невозможно. Распыленная по одной роте, она не в силах охранять данный участок. Части могут быть легко разбиты противником, а поддержка ниоткуда не придет... Согласно уставу, в корне преследуется распыление частей, и считаю строго недопустимым в дальнейшем такое положение...»

Теперь же положение стало во много раз тяжелее во всех отношениях. 22 августа Чапаев запросил штаб IV армии: «Прошу указать, где находятся правофланговые части 1-й армии, ввиду того, что части левофланговой группы за Уралом все больше и больше растягивают свой левый фланг».

Сутками позже им была послана телеграмма на имя командарма 4:

«В 25-й дивизий нет патронов, об этом говорилось по прямому проводу по всем направлениям и в штарм-IV... Посылались телеграммы, послан приемщик с требовательными ведомостями, но до сих пор нет никакого результата... Тотчас, немедленно шлите огнеприпасы, иначе положение становится опасным».

26 августа Чапаев доносил о получении противником орудий, броневиков, аэропланов и пополнения людьми. Говорил о проникновении большими отрядами противника в тыл на различных участках, особенно на бухарской стороне. Василий Иванович сообщал, что серьезность положения заставила его перебросить часть сил восточнее Урала, хотя такая переброска с главного, Гурьевского, направления очень опасна: противник мог в любое время обрушиться на ослабленные части.

Чапаев просил срочно слать пополнение, а также дать ему 17-й бронеотряд, который направлялся в 1-ю армию.

И как бы в ответ на свою просьбу, Василий Иванович в тот же день получил телеграмму начальника штаба IV армии: «Ввиду переброски 2 полков 3-й бригады 50-й дивизии в XI армию, в районе Сломихинской остается один полк этой дивизии, на который возложить какую-либо наступательную операцию не представляется возможным. В силу вышеуказанной причины, а также имея в виду необходимость обеспечения правого фланга и тыла частей Вашей дивизии, оперирующих в районе Сахарная, от глубокого обхода вдоль течения реки Кушум на Лбищенск, командарм приказал занять и прочно обеспечить обладание районом Кизил-Убанской».

28 августа противник перешел в наступление в разрыв между 25-й дивизией и 1-й армией и атаковал 224 полк с целью выхода на левый фланг и тыл частям третьей группы. Но будучи не в силах разгромить красные войска организованным наступлением, противник все более и более проникал в глубь их тыла конными частями. Он умудрялся дезорганизовывать управление и снабжение красноармейцев. Казачьи разъезды в тылу войск Чапаева стали совершенно обычным явлением.

Тщательнейшим образом готовился самый крупный рейд на штаб Чапаева. Его целью было обезглавить войска фактически всей IV армии. А заодно изолировать группы частей друг от друга, прервать между ними всякую связь и вызвать их растерянность и панику.

И что самое печальное — противнику это почти что удалось!

Начальник штаба Уральской белоказачьей армии полковник Моторное о боях Южнее Уральска написал: