Мой неизвестный Чапаев

В Уральске вечером получили приказ от Фрунзе о том, что Волков и Шарапов остаются в Уральске, а Фурманов назначается комиссаром Александрово-Гайской группы, командовать которой будет Чапаев. Радости нашей не было конца. Ехать к Чапаеву, к этому легендарному герою, работать с ним — это ли не радость, только скорей туда, к нему.

Две ночи провели в Уральске. На другое утро, распрощавшись с товарищами, мы уехали в Александрово-Гайскую бригаду. Был февраль месяц 1919 года. День и ночь шла стрельба. Начальник политотдела бригады производил впечатление неплохого коммуниста и товарища, но справиться с этими полупартизанскими частями, как он говорил, не представлялось возможности. А части были из полков Стеньки Разина, пугачёвцев и домашкинцев. Этими полками когда-то командовал Чапаев. Отсюда он уехал в академию учиться. На другой день после нашего приезда получаем телефонограмму от Фрунзе о том, что из Александрово-Гайской бригады создаётся 25-я дивизия и командиром её назначается Чапаев.

Дней через пять-шесть на рассвете — стук в дверь, и, не дожидаясь ответа, настежь открывается дверь и вваливается целая ватага крепких, рослых, краснощеких людей. Среди них человек невысокого роста. Вошёл, сбросил бурку, остался во френче защитного цвета, в оленьих сапогах.

— Здравствуйте. Я — Чапаев.

Я осталась лежать в кровати, а Фурманов вскочил, кое-как натянул на себя одежду. Я же из-под одеяла наблюдала за Чапаевым. Быстрые движения, походка немного лисья, быстрый взгляд. Он подозрительно посмотрел на меня, словно взглядом говорил: «А что это за баба?»

— Жена? — спросил Чапаев.

— Да, — ответил Фурманов.

Я ещё глубже юркнула под одеяло.

— Зачем?

— Она политпросветом будет заведовать.

— А, культуру, значит, садить будет...

На этом разговор закончился.

Несмотря на принятые меры, М.В. Фрунзе к началу марта армию достаточно готовой не считал. Но обстановка, складывающаяся на Восточном фронте, требовала активизации действий. Приказом командарма №012 от второго марта ставилась задача на наступление, на разгром противника и на овладение Лбищенском.

К этому времени пополнились отряды Иваново-Вознесенских ткачей и самарских рабочих. Они были сменой в армейском резерве, первой бригады 25-й дивизии.

Правой группе войск в составе АлександровоТайской бригады и Балаковского полка предстояло овладеть станицей Сломихинская.

Выйти в тыл основной группировке противника и отрезать ей путь отхода. Затем вместе с Николаевской дивизией и 1-й бригадой 25-й дивизии уничтожить основную группировку противника южнее Уральска.

Утром 9 марта 1919 года Фурманов записал: «Часов в 7 я увидел впервые Чапаева. Передо мной предстал типичный фельдфебель, с длинными усами, с прилипшими ко лбу волосами; глаза иссиня-голубые, понимающие, взгляд решитель- ный. Росту он среднего, одет по-комиссарски, френч и синие брюки, на ногах прекрасные оленьи сапоги. Перетолковав обо всем и напившись чаю, отправились в штаб. Там он дал Андросову много ценных указаний и детально доразработал план завтрашнего выступления. То ли у него быстрая мысль, то ли навык имеет хороший, но он ориентируется весьма быстро и соображает моментально. Всё время водит циркулем по карте, вымеривает, взвешивает, на слово не верит. Говорит уверенно, перебивая, останавливая, всегда договаривая свою мысль до конца. Противоречия не терпит. Обращение простое, а с красноармейцами даже грубоватое».

«Доразработав» план бывшего полковника Андросова и его штаба, Чапаев приказал:

«Краснокутскому стрелковому полку выступить в 19.00 9—го марта из Казачьей Таловки на Порт-Артур, откуда, после двухчасового привала (с 23.30 до 1.30 мин.), на Сломихинскую и к 6.00 10-го марта подойти к пункту в 7,5 верстах от неё, установив связь с Интернациональным полком для одновременного удара.

Интернациональному стрелковому полку выступить из Сарыкупа 9-го марта в 22.00 на Моч. Кожан и далее (после привала с 1.00 до 3.00) на Сломихинскую. К 6.00 10-го марта подойти к пункту в 7,5 верстах северо-восточнее Сломихинской и установить связь с Савинским полком.

Савинскому стрелковому полку в 20.30 9-го марта выступить из Вербовского и к 1.00 подойти к месту двухчасового привала — южной оконечности озера Рыбный Сокрыл. К 6.00

10—го марта выйти к М. Кора-Уткуль, в 7,5 верстах юго-восточнее Сломихинской, установив связь с Интернациональным полком для нанесения одновременного удара по противнику.

Артиллерии (прямой наводкой) открывать огонь по взводу от батареи, не допуская одновременного подавления артиллерией противника всей батареи. При обнаружении батарей противника немедленно заставить их замолчать вторыми взводами».

Месяцами не сумевший овладеть Сломихинской, полковник Андросов скептически улыбался. А Чапаев продолжал диктовать, не обращая на это внимание.