Мой некоронованный принц, или Золушки не продаются

– Но так скоро нас не согласится расписать ни один ЗАГС! – в отчаянии вскинула руки Аня.

– Я вас умоляю! – насмешливо покачала головой Маргарита. – Труднее будет подобрать идеальное платье для невесты, чем сделать один звонок в ЗАГС.

– Маргарита, остынь! – вступил в разговор отец жениха. – Я думаю, такие вещи надо обсуждать с родителями Ани. И вообще, что ты на них давишь? Хотят август, пусть женятся в августе.

Рука Андрея Геннадьевича уже было потянулась к бутылке вина, как в гостиную заглянула горничная.

– Ужин подан, – улыбнувшись, объявила девушка. Добро пожаловать в столовую.

По лестнице, огибая горничную, поднялся Эдуард. Только что приехавший брат с любопытством вытягивал шею, желая как можно лучше разглядеть гостей.

– Паша, привет! Ты привел к нам Аню? Мы все очень рады за тебя, брат! – кинулся он обниматься с Павлом. Следом повернулся к его невесте.

– Я Эдик, и поверьте, я слышал про ваш отличный голос!

– Спасибо, – улыбнулась Аня и тут же подумала, что это дурацкое «спасибо» – единственное слово, которое она может произносить, не опасаясь вызвать язвительной критики в свой адрес.

– Сходи за Полем, сынок, – поднимаясь с кресла, попросила прибывшего Эдуарда мать. – Скажи, что все в сборе, и мы готовы приступить к ужину.

– Поль не спустился, зная, что приехал Павел? – нахмурился Эдик. – На него не похоже.

– Тем более, поторопи его. Мы будем в столовой, – гостеприимно улыбаясь, кивком головы позвала остальных пройти к столу Маргарита.

Павел поднялся первым и подал Ане руку.

– Не переживай, мы справимся, – тихонько шепнул невесте на ушко он. – Обещаю, ты будешь петь в ресторане, сколько захочешь.

Аня сжала его руку в ответ. Она медленно начинала понимать, что в некоторых вопросах Маргарита права, даже если она цинично гнет свою линию, ни капли не заботясь о чувствах окружающих ее людей.

Гости и хозяева, не торопясь, занимали свои места за красиво сервированным столом. Павел отодвинул Ане стул и помог ей сесть. Сам он устроился рядом с ней, прямо напротив матери и отца.

Подали горячее.

– Это наше любимое блюдо, – указывая на форель, фаршированную креветками, помидорами и сыром под белым соусом, улыбнулась Ане Маргарита. – Надеюсь, вам понравится.

В столовую заглянул Эдуард.

– Мам, там Поль, он… он не просыпается, мам.

– В смысле? Он задремал? – удивленно посмотрела на среднего сына хозяйка дома.

– Нет. Кажется, он что-то принял… Что-то нехорошее, – испуганно сглотнул Эдик.

– Что нехорошее? – подскочил со своего места Павел. – Ты его тряс за плечо?

– И тряс, и переворачивал… Похоже на передозировку.

Братья, с ужасом переглянувшись, сорвались с места и бросились наверх.

Аня испуганно посмотрела на вмиг побледневших родителей Павла. Она даже не знала, что ей предпринять – идти следом за женихом, или остаться в столовой и не мешать.

Глава 26

Братья быстро оказались возле двери, ведущей в спальню Поля. Постель была не тронута, а их младший братишка лежал поверх порывала на спине, раскинув руки в разные стороны.

Павел подсел к брату и начал трясти его за плечи. Открывал веки, заглядывал в глаза.

– Поль! Поль, ты слышишь меня?! Очнись, Поль!

Никакой реакции от лежащего на кровати парня не поступало.

– Снотворное? – с тревогой осматриваясь по сторонам в поисках таблеток, спросил прокурор.

– Наркота, – нервно потирая подбородок, отозвался Эдуард. – Эта стерва подсадила Поля на наркоту!

– О ком ты говоришь?!

– А ты не помнишь проститутку, которую мы притащили в дом?

– Разве она не выполнила условия договора?

– Нет. Она дурит ему голову уже второй месяц подряд. – Эдик беспомощно развел руками.

Павел почувствовал, как внутри темной волной поднимается ярость.

– Почему ты не сказал мне?!

– Знаешь, ему уже есть восемнадцать! Я что, должен нянчиться со всеми шлюхами, в которых он влюбляется?

– Ладно. Вызывай неотложку, живо! Не хватало еще, чтобы он умер от передозировки!

В спальню ворвались мать и отец. Аня нерешительно застыла в дверях.

– Поль! Сыночек! Что с тобой, мой мальчик? – причитая, Маргарита бросилась к постели и вцепилась в рубашку младшего сына. – Он… Он не дышит!

Она рванула рубашку на его груди, и пуговицы с треском разлетелись в стороны. Не желая терять ни мгновения, мать принялась делать ему массаж сердца.

– Дай, я! – оттолкнув ее в сторону, в работу включился Павел. – Эдик! Согни его ноги в коленях и прижимай их к животу!

Трясущимися руками Эдуард принялся за дело.

Поль резко открыл глаза и начал задыхаться. Рвотные позывы не заставили себя ждать.

– В сторону, мама! Он может измазать твое платье! – рыкнул Павел и повернул голову младшего брата набок.

– Что ты принимал, придурок?! Что ты принимал, я спрашиваю?! – держа за волосы захлебывающегося в собственной рвоте брата, сипел от ярости он. – Ты хоть понимаешь, что наделал?! У меня сегодня помолвка, Поль!

В спальню ворвались дежурные врачи.

– Отпусти, его, Паша! Им займутся! – вцепившись старшему сыну в плечо, дрожала Маргарита.