Мой нелучший друг

«Я не могу без тебя ни минуты! Позвоню после совещания», – приходило от него сообщение.

«А я без тебя ни секунды», – печатала я в телефоне ответ.

Я была зависима от его комплиментов, волшебных глаз, нежных рук и горячих губ. Все было как в первый раз. Как тогда, в далекой юности.

* * *

Он позвонил много месяцев спустя:

– Не хотел тебе говорить, – начал растягивать слова собеседник, – понимаешь, не в моем характере заводить рака за камень. Я сторонник прозрачных отношений, сама знаешь.

– Женька, ты меня пугаешь.

– Малыш, жизнь – серьезная штука. А любовь – не игра. Надо смотреть на мир трезво, отбросив розовые очки.

– Да что случилось? Ты о глобальном потеплении или о предстоящих выборах? Я задумывалась об этом, но пришла к выводу, что как бы я голову ни ломала, от моих умозаключений ничего не изменится. Потепление, если ему надо, наступит. А тот, кому тоже очень надо, победит.

– Я о твоем футболисте.

Мне не понравилось, как мой друг отзывается о Сашке, но я решила съехать на почву юмора и даже рассказала свежий анекдот.

Но на том конце провода повисла гробовая тишина.

– Жень?

Я встревожилась.

– Жду, когда угомонишься.

– С ним что-то случилось? – всполошилась я.

Сознание блокировалось моментально, нервы напряглись до предела. Я прижала телефонную трубку к уху, стараясь разгадать ответ еще до того, как он его произнесет. Во рту пересохло, к глазам подступили слезы. Кровь пульсировала и прожигала вены.

– Не волнуйся, жив.

Я почувствовала, как тиски, сжимающие сердце, разжались.

– Но, Виктория, я не хотел бы слыть гонцом, принесшим плохие новости…

– Да не томи ты!

Женька чуть ли не впервые назвал меня по имени, и это настораживало.

– Мне кажется, у него есть другая женщина.

* * *

Я не хотела верить ни одному слову пусть даже лучшего друга. Я так сильно любила Сашку, и у нас все было хорошо. Но женщины потому и считаются слабыми и глупыми, что подвержены сомнениям и страхам. Беспочвенным, глупым, унизительным.

Первое, что я сделала – позвонила Маринке и попросила телефон гадалки, к которой она ходила с целью узнать свою будущую судьбу. Как уверяла Маринка, тетка была проверенной, испытанной на шоу экстрасенсов. Сейчас я верила ей больше, чем себе, поэтому смело позвонила. Если честно, готова была поверить черту лысому, лишь бы кто-то опроверг подозрения, которые высыпал на голову мой лучший друг.

Комната напоминала средневековый будуар с запыленными тяжелыми шторами, в центре стоял стол, покрытый бархатной скатертью, а за столом сидела худая морщинистая женщина, одетая в черный шифон.

– Присаживайся, милочка, – неожиданно грубым голосом произнесла старушка.

Я покорно опустилась на табуретку.

– Вижу, твое сердце разбито, – она драматически закатила глаза.

Я сидела чуть дыша, кутаясь в палантин, чтоб не пропитаться благовониями. Квартира напоминала сцену из мультика «Ну, погоди», где заяц пел пугачевский «Айсберг»: клубился белым густой дым, стелился по полу и ускользал в щель под дверью. Я подумала, что хочу также ускользнуть. И как Маринка выдержала весь сеанс и не сбежала? Ладно, потерплю. Я заерзала на стуле в ожидании продолжения.

– Он тебя не любит, – заговорщицким тоном произнесла ведунья в седьмом поколении.

– Совсем? – Мой голос выдавал вселенскую печаль.

«Как же так? – думала я, – ведь я читала его дневник. Я чувствовала, я верила, а он…»

– Может, это ошибка?

Я надеялась на более позитивную развязку. Женщина закатила глаза, беззвучно что-то прошептала, потом издала гортанный обрывочный вой и резко тряхнула головой.

– Нет, милочка.

Я сидела чуть живая. Все эти магические премудрости в виде таинственного полумрака, разнообразных зеркал и стеклянных шаров действовали на меня угрожающе. Вжавшись в табурет, молчаливо ждала продолжения. Но женщина решила, наверное, испробовать на моей персоне весь арсенал своих гадательных штучек. И тем самым, проверить на прочность терпение клиентки. Как в замедленной съемке она выудила из-под стола тонкие свечи, чиркнула спичкой, и воздух наполнился терпким ароматом сандала.

– Мои предки хотят выйти со мной на связь и передать важную информацию.

С этими словами она начала что-то бессвязно бормотать и выводить руками круги. Честно, хотелось бежать. Вскочить с кресла и броситься к двери. Я боялась привидений и всякой загробной братии. Совершенно не хотелось, чтоб вместе с ароматами по комнате летели черными размытыми кругами души ее предков. Но любопытство победило. Я втянула голову в плечи и затаила дыхание. Женщина закрыла глаза и опустила голову. Если бы не тихое бормотание, я бы приняла ее за «внезапно усопшую». Так продолжалось минут десять, показавшихся вечностью. Я нетерпеливо ерзала на стуле и ждала, когда мадам очнется.

– Любовницы у него нет, – открыв глаза, первым делом сообщила она.

– Слава богу, – вырвалось у меня.

Я засобиралась на выход.

– Сеанс не окончен, – приказным тоном она вернула меня на место.

– С меня достаточно.

«Прости, бабуля, но шоу-бизнес меня тоже чему-то научил!»

Я бросила на стол оговоренную купюру и выскочила за дверь.