Мой необычный друг

Терис взрыкнул и поковылял к бесполезному лифтовому модулю. Он тихо рыдал: и это было так просто, ведь никто – никто! – не видел его слёз.

Чёрт побери, похоже, он – единственное разумное существо на парсеки вокруг. Не надо себе врать, спасатели не прилетят. Проще лечь и сдохнуть на горячих острых камнях.

* * *

Он бил и бил булыжником, смял замок ремонтной панели, толкнул консоль, и она выехала наружу, мерцая шинами и коммутаторами.

Руки дрожали. Терис посмотрел на окровавленные пальцы, на обломанные ногти и разводы грязи на ладонях. Нужно сосредоточиться и не повредить тонкую схему, инструментов-то нет…

Аварийного источника хватило на то, чтобы запустить все четыре привода, а разбалансировал их Терис «на глаз». Не важно, какова дельта, главное – вызвать «биение» на холостом ходу. Неприятный, болезненно-прерывистый рык машины, которая пыталась справиться с нагрузкой, заполнил воздух. Терис убрался подальше, когда модуль начал вибрировать.

Облако каменной пыли окутывало лифт в том месте, где он входил в насыпь – камешки подскакивали и дрожали. Модуль «всплывал».

Двигатель взвыл, захлебнулся и затих, но Терису хватило сделанного.

Обломок двухгигатонного космического грузовика торчал теперь почти вертикально, покосившись. Облака каменной пыли оседали. Тёмная дыра выломанной крыши кабинки зияла пустотой: щебень высыпался оттуда при вибрации.

«Там никого нет», – сказал себе Терис, опустил ноги и ввалился внутрь.

Пол кабины наклонился под углом градусов в тридцать, мёртвое тело Френа перекатилось и лежало поверх остатков щебня. Терис видел его измятую на спине куртку, серые от пыли волосы и радовался, что не видит лица. Френа, скорее всего, убило жидким гелием, когда лопнули гелиепроводы катушек при аварии.

Терис быстро нашел сумку с инструментами и полез выше.

Вместе с лифтовым модулем из корабля вырвало кусок отсека для отдыха, там был рециклер и мягкие бежевые диванчики.

От диванчиков ничего не осталось. Весь пластик, экраны, напольное покрытие выгорели, остались лишь покорёженные стальные каркасы сидений. А чёртов рециклер не пострадал!

Через несколько минут Терис получил первые глотки тёплой, чуть газированной воды и почувствовал себя счастливым. Он пил из гибкой трубки распотрошённого гидроагрегата и радовался.

* * *

– Цып-цып-цып, – сказал он квазибарре.

Птица отиралась возле модуля и смотрела любопытными малиновыми глазами. Терис глянул на зажатый в руке уцелевший в капсуле рециклера чайник, с которым собрался идти за горькой водой для переработки, почесал в затылке и юркнул обратно в модуль. Вынырнул.

– Цыпа, иди сюда, – техник шёл осторожно, всё время удерживая в поле зрения массивный серый клюв квазибарры. В протянутом вперёд прозрачном чайнике бултыхалась тепловатая, чуть газированная вода.

Птица вытянула шею, трепещущие синие перья замерли.

Терис смотрел, как она пьёт, опустив клюв в чайник, и не мог заставить себя схватить её. Не потому что лоб болел от удара – нелепая животина с синими перьями оказалась единственным живым существом, которое будет рядом с ним, Терисом, пока он не умрёт. Сомнений нет: никто не прилетит! Даже если головная контора организует расследование, пока дело дойдёт до обломков, пройдут года.

Птица пила воду, перья на её шее трепетали. Терис понял, что присматривается к этим ритмичным движениям. Они напомнили мигание индикаторов на ремонтной панели. Каждый огонёк нёс информацию о рабочем канале…

Квазибарра вскинулась, глянула на Териса бессмысленными круглыми глазами и потопала прочь…

Терис вытер пот со лба. Треугольный кусок обшивки кабины, которым он копал яму в щебне, скрипнул об особо крупный камень. Яма не получалась. Терис глотнул ещё воды и снова попытался грести осыпающийся склон. Плечи ломило, пот намочил пояс комбинезона. Футболку Терис предусмотрительно стянул, и та выделялась ярким красным пятном на унылой серости плоского ландшафта.

Квазибарры Терис с утра не видел, но не переживал. Птице нужно пропитание, а с её манерой тюкать по голове мерзким клювом переживать следовало за местную фауну, если таковую серый мир всё же породил.

Сегодня Терис решил избавиться от пованивающего тела Френа. Первая мысль – отволочь труп к морю, породила брезгливость помывки в одной «ванне». Нужно похоронить напарника. Вот только яма копаться не желала.

Он выпрямился, тяжело дыша, нахмурил брови, ухватился за штанины бывшего коллеги и поволок его в отрытое углубление. Тяжелое тело Френа застыло, как сгусток пластика. Мелкие камешки осыпались вслед за негнущимся трупом. Терис замешкался, думая оставить себе куртку товарища, – хоть бы и подкладывать под голову вместо подушки, – но сообразил, что придётся отрезать Френу руки. Он отмёл эту мысль, а вот маленький анализатор из нагрудного кармана забрал. Свой он потерял ещё при аварии, а поскольку у изъятого компьютера были почти полные аккумуляторы и пристойный интерфейс, Терис рассчитывал обнаружить в нём пару игр или хотя бы книг.

Заниматься выживанием без передышки слишком утомительно.