Мои непутёвые путевые заметки

Причем сделать это виртуозно – так, чтобы мама обратно заштопать уже не смогла.

То скрыть следы другого своего «преступления» на флисовом изделии.

Этот ножницеман решил попробовать себя в роли юного пиротехника и проверить, как будет плавится флис, если к нему приложить только что затушенную спичку? А если не одну?

Флис плавился неплохо – дырка получилась замечательно-обугленно-черная.

И у юного вредителя возник новый вопрос: «Как скрыть свою “шалость”?»

Ходить далеко не пришлось, давний друг – ножницы – всегда был лучшим помощником.

И уж лучше огрести от Мамы за уже знакомую и понятную тягу к экспериментальной резке.

Чем за новую и более опасную.

Возможно, у Младшенького и прокатило бы, если бы Мама с достойным любого гэбиста нюхом на неприятности не начала «копать» дальше.

И не раскопала сохраненный на память и заныканый в самый темный угол кусок покрывала с обугленной дыркой…

Из размышлятельного

«Нельзя!»

«Нельзя, – думала Мама, – ставить на почте в одну смену двух сильно коренных представительниц ближневосточного происхождения».

Они же полностью лишены европейского лоска и американской практичности а-ля «время-деньги».

Почтовое отделение медленно, но уверенно превращалось в восточный базар.

Маме даже на секунду повеяло ароматом специй в воздухе.

Вопросы: «Кто остается работать после обеда» и «Кто кому звонил, чтобы договориться» выяснялись уже в течение часа.

Делалось это одновременно с работой.

А потому она, работа, продвигалась медленно.

Очень медленно.

Зато присутствующий в очереди народ мог вникнуть во все перипетии «американской восточной трагедии».

Можно сказать, прочувствовать в полной мере.

А как хорошо было, когда на почте работал дяденька.

Ну и что, что один?

Зато как работал…

Ни очередей особых, ни трескотни на все отделение (потому что тупо не с кем).

В общем, идиллия, честное слово.

Этот дядечка один обслуживал всех вместе взятых быстрее, чем эти две… многоуважаемые ближневосточные дамы.

Из обедного, сложно-произносимого

Опять суббота.

День.

Семейная трапеза.

Младший пытается задать свой сто сорок первый очень важный вопрос.

Мама же, наоборот, пытается успеть хоть что-то съесть в перерывах между…

Средненький, наблюдая за мучениями Мамы, пытается защитить ее от младшинского произвола:

– Младший, ты что, не понимаешь?! Когда мама ест, она – глух и никого не слушает!

Из звериного

Ночь.

Тишина.

В полуприкрытое окно дует легкий ветерок.

И тут началась она – песня.

Мама уже привыкла.

Хотя раньше специально вскакивала, чтобы подобраться тихонько к окну и подсмотреть в щелочку, боясь спугнуть «певцов».

Звонкая.

Немного заунывная.

Тянущаяся вдоль всего тихого парка.

Она звучала.

Слышимая в каждом доме.

К первому голосу присоединяется второй, потом третий…

Вот уже набрался целый хор койотов.

Которые своим прерывистым подвыванием то ли выносят людям мозг.

То ли убаюкивают (кому что больше подходит).

Стая постепенно удаляется из парка подальше в горы.

Шлейфом унося за собой звонкий, тявкающий вой.

Из почитательского

– Где реки крови?! Ошметки?! Экшн?!

Старшенький увидел Маминых персонажей в новой книге.

Мама и сама уже не рада была, что рассказала ему, какие темы у нее для происхождения героев берутся.

– У тебя же тут такая основа! В такой боевик раскатать можно! Да тут только на одной крови полкниги проживет!

Тем временем продолжал разоряться юный критикоман.

Нет, Мама, конечно, понимала, что в его возрасте тоже с большим интересом рассматривала в кино, как очередная жертва убегала от обаятельно-сумасшедшего маньяка.

Или как та же жертва, забежав в гараж, лезла в нижнее окошко для собак в поднимающихся жалюзеобразных воротах.

Звук сломанного позвоночника, застрявшей на половине сего нелегкого пути и ставшей причиной стопора для ворот, жертвы в кинотеатре был слышен хорошо.

Точно так же как хорошо видна капающая кровь со свисающей руки жертвы, торчащей из наполовину поднятой створки.

Пытаться объяснить повзрослевшему ребенку, что в принципе Мама против «тра-та-та», «крови-кишки-торчащие-кости» ничего не имеет, но…

То ли Мама повзрослела…

То ли постарела (об этом Мама особенно старалась не думать)…

Но как-то не прут ее уже эти самые размазанные тонким слоем кишки в натуральную величину.

– А давай в следующий раз ты придумаешь ма-а-аленький тако-о-о-ой боевичек с пострелялочками.

Просяще-горящие глазки родного дитяти (даже если оно на почти полторы головы выше самой Мамы) тяжелое испытание для ее нервов.

Из сильно-коротенького

Знаете, что такое студенческая ярмарка?

Ну, когда собираются представители разных вузов,

Ставят стенды и начинают вести разговоры с будущими абитуриентами.

А теперь представьте себе почти то же самое, но в армии.

Не представляется?

Вот и Маме тоже как-то не очень.

А ведь такое существует.

Старшенькому на мобильник пришло смс-приглашение на ознакомительную встречу с представителями разных подразделений, куда бы он мог пойти служить.

Мама в шоке.

Из обучательного

Мама уже полчаса спорила со Старшеньким.