Мой неверный муж (СИ)

Марат резко вскинул голову, по глазам видела, что вскипел, но пытался контролировать себя. После того засоса больше не притрагивался ко мне: я четко заявила, что буду считать это рукоприкладством и заявлю на него. Понятно, что ничего не будет, но заявление о побоях на московского авторитетного адвоката — это минус репутация. Загитов сказал, что ему похер на последствия, но трогать не будет. Это, видите ли, его решение.

— Полина, нам это не нужно. Мы не разведемся, — и столько твердой уверенности во взгляде.

— Марат… — устало произнесла, но он оборвал нетерпеливым взмахом руки.

— Я не дам тебе развод. Ты можешь не жить со мной, избегать меня, орать, даже бить меня, но я останусь твоим мужем, отцом наших детей, твоим единственным мужчиной.

Я рассмеялась, вспомнив Пашу Реутова. Наше свидание. Наше прошлое. Марат не любил про это вспоминать, но я напомню. В профилактических целях.

— Марат, ты никогда не был первым и единственным.

Загитов вскочил настолько резко, что я инстинктивно отпрыгнула. Да, я умела и часто практиковала тягать тигра за усы, но это не значит, что не понимала: когда-нибудь он может откусить мне голову.

— У тебя есть кто-то? Давид?

Теперь я удивленно хмурилась. Что он знал? Сколько знал?

— Подкатывал? У тебя с ним что-то есть, да? — грозно надвигался на меня.

— У меня с твоим братом ничего нет и быть не могло, — отрезала четко.

— Но ты в курсе, что он мечтает о тебе, — не спрашивал, утверждал. — Давно?

— С того момента, как пришел ко мне в клинику и сказал об этом.

— Что именно сказал? — Марат перестал сверкать черными очами, а странно напрягся. Знает тигр, где наследил.

— Много чего, — я смотрела прямо и щадить не собиралась: — Что ты сорвался тогда из Варны к нему на оргию, что там со своей девкой зацепился. Так занят был, что искать тебя пришлось… — горько выплюнула. Марат поменялся в лице. Да, Загитов, тайное становится явным. Да, вроде на фоне крупных косяков — мелочь совсем, но она добавляла штрихов картине, полнота образа наконец приобрела конкретный объем. Марату стыдно. Может, тогда и не думал, как все это будет выглядеть, но сейчас стыдно. Так бывает, когда со стороны смотришь. Именно поэтому мы, люди, и не любили с того ракурса оценивать свои поступки.

— Поль, прости, я не сбегал ради этого…

— Про вечеринки рассказывал, на которых ты постоянным гостем был, — я прервала его речь своей. — Сколько лет, Марат… — обреченно покачала головой.

— Я не изменял тебе никогда! Только с этой, — и взгляд понурый.

— Я говорю это не ради твоих извинений и объяснений. Мне лично это не нужно. Ты сам себе ответь на вопрос: зачем? Ведь измена, по сути, следствие долгого сдерживания этого порыва. Значит, это было нужно тебе, Марат.

— Нет!

— Нет? — чуть склонила голову. — Никогда мыслей не было? Желаний? Разнообразия не хотелось? Так, разочек, но чтобы никто не узнал? Чтобы все по-прежнему, а ты иногда на выгуле? М?

Я буквально слышала как крошатся от натуги его зубы и как сыпятся аргументы. Если бы его не поймали, он и сам не уверен, что остановился бы. Увы и ах…

— Полина, я…

— Мне не отвечай. Себе ответь.

— Да у меня яйца уже седые. Хочешь покажу? Больше никаких измен, мне это нахрен не нужно!

— А если бы не поседели? Если бы никто не узнал? — вкрадчиво шептала. — Марат, прими уже новую реальность. Ты слишком долго сидел на цепи, волк.

Я теперь, что называется, полностью в картинке. Образ Марата наконец обрел окончательную законченность. Он никогда не был для меня прочитанной книгой: всю совместную жизнь изучала новые черты характера. Загитову нужен выгул. Вот эти походы к Давиду в клуб были той самой сублимацией. Марат мог изменить раньше или позже, а может никогда. Но ружье изначально было заряжено на это. Возможно, он и сам не осознавал этого. Сейчас мы оба это знали, только я признавала, а Марат нет. Рвануть могло в любой момент, и рвануло…

Может быть он никогда и никого больше не предаст. Но меня не устраивали эти «может быть» и «возможно». Никогда не устраивали. Я должна абсолютно доверять мужу. Это для меня аксиома.

Даже если вынести за скобки долгоиграющий роман со шлюходевой и ее ребенка, то все равно не простила бы. Сейчас мне доступны те исходные, которые раньше были скрыты. Я теперь слишком много знала, и я не хочу с этим жить.

— Полина, я виноват. Я признаю. Смотрю со стороны и тошно, — эмоционально махнул рукой и зацепил мою сумочку, стоявшую на широкой стойке. Она упала и перевернулась: ключи, карты, косметика. Но Марат из всего этого бедлама выхватил мою фотографию с Пашей — с его рукой, державшей мою ладонь… — Я не понял? Это когда? — и поднялась на меня полные ревнивой ярости глаза. — Это с кем ты? — мне на миг реально стало страшно…

Глава 34

Марат