Мой невыносимый босс

— Ришка — это Ирина? Я буду звать тебя Ирой, мне так привычнее. Помочь? — он кивнул на миску картошки.

— Почему бы и нет, — с улыбкой отозвалась Ришка.

Я с неудовольствием вспомнила это ее: «и я бы, может, не устояла». И бросила красноречивый взгляд на босса. Ему что делать нечего? Тут неизвестно, какая чертовщина творится, а он решил по хозяйству помочь!

— Только ножи здесь крупноваты, так что вы с ними осторожнее… Того и гляди, Катюша решит, что вы кого-то убивать собрались…

Ришка тоже улыбалась. Так, будто ничего необычного в этой ситуации не было.

— Может, ты мне объяснишь, что происходит? — я не собиралась все это выслушивать. — На Ливанову ты уже не работаешь. Зато притворялась дурочкой и неумехой в офисе у Макса…

— Я просто уволилась, — просто сказала Ришка. — Нашла работу интереснее, и уволилась.

— А мне продолжала врать?

Ришка пожала плечами.

— Ты бы вряд ли оценила мое новое место работы. К тому же одним из условий было сохранение конфиденциальности. Я подписывала бумагу о неразглашении… Так что, прости… Но иначе было нельзя.

На кого же она работает? Если честно, мне сразу представилось что-то страшное…

— И где же такие условия? — поинтересовалась я.

Я чувствовала себя ужасно. Не должна была я узнавать о подруге, да что там — о самом близком человеке! — такие вещи вот так. При посторонних.

— В детективном агентстве. Не нашем, французском. Вроде как на удаленке.

— Тогда многое становится ясно, — подал голос Макс.

Ух ты, какой понятливый! А вот мне было ничего не ясно.

— И как это связано с тем, что ты стала работать у Макс… у Максима Геннадьевича?

Ришка бросила быстрый взгляд на Костика, и только потом сказала:

— Это всё из-за этого дела с наследством…

Я на всякий случай сделала круглые глаза.

— С каким наследством?

Я обещала Костику молчать! И должна хотя бы сделать вид, что держу обещание…

Ришка лишь махнула рукой:

— Да ладно тебе уже… Вообще-то я не имею права это обсуждать. Но раз уж все так сложилось… Завещание на самом деле было. Просто его не нашли. Директор одного из фондов, которому Пожарский завещал деньги, его близкий друг. И незадолго до смерти они созванивались.

Я пожала плечами:

— Может, друг врет?

— Друг настолько уверен в своей правоте, — посмотрела Ришка на меня укоризненно, — что сам оплатил расследование. Не из денег фонда, а из своих личных. И вообще, не перебивай.

Я прикусила язык, тем более что Макс моего скептицизма не разделял. Он слушал внимательно, снимая с картошки тонкую зигзагообразную стружку.

— Пожарский забрал завещание у своего юриста. Сказал, что хочет перечитать и внести кое-какие правки. Собирался добавить в завещание еще пару фондов, о которых недавно узнал и которые казались ему вполне приличными. Наш заказчик не придал тогда этому значения. Его друг периодически такое проделывал. Но выглядел он бодрячком и должен был гонять своего юриста туда-сюда еще как минимум лет двадцать. Но нет, буквально через день Пожарского не стало — сердечный приступ. Тут же выяснилось, что никакого завещания нет, и сразу же объявилась наследница…

Я заскучала. Эту историю, пусть и не так подробно, но мне уже рассказывал Костик. А кое-что из этого я знала и сама из прессы. Так что…

Я закончила эту историю вместо нее, чтобы сэкономить всем нам время:

— А после выяснилось, что это она его и убила.

Ришка посмотрела на меня с укоризной.

— Да как-то не выяснилось. Выяснилось, что кто-то очень хотел, чтобы все выглядело так, будто она его и убила.

А вот это уже стало любопытно.

Очищенный в четыре руки картофель перекочевал на газовую плиту, а на столе образовался чай со сладостями. И Ришка начала свой рассказ.

Глава 39

В тот день, когда произошло убийство, Марта — счастливая наследница — все-таки заходила в его дом. Это выяснилось почти сразу же, как только газеты запестрили изображениями ее изумленного лица. Ее опознала пожилая соседка.

Она с уверенностью утверждала, что и до этого пару раз ее видела поблизости. Полиция отмахнулась от «неудобного» свидетеля — лишняя морока. А вот желтая пресса — нет.

Она-то и привлекла к этому обстоятельству внимание сначала друга покойного, а потом и полиции.

Вроде бы состав преступления налицо. Но Марта утверждала, что со своим дальним родственником категорически не знакома. А крутилась возле его дома… Ну так вышло. Собирались нанять сиделкой к пожилому человеку. И целых три дня не могла попасть на собеседование, потому что бестолковый наниматель все время путал адрес. И в тот самый день она действительно зашла в дом, действительно несколько минут переговорила с хозяином, но только для того, чтобы убедиться, что произошло какое-то недоразумение.

В полиции, впрочем, ей не поверили, потому что никаких следов этого загадочного нанимателя не нашлось. Ни звонков, ни писем… Она утверждала, что был мужчина, с которым они познакомились в кафе. Называла его имя, но стоит ли говорить, что такого человека не нашли?

Именно тогда и стали искать тех, кому это могло быть выгодно. Выяснилось, что следующим после той самой счастливицы наследником оказался русский бизнесмен Максим Геннадьевич Реутов.