Мой невыносимый напарник

— На воротник пущу, — прошипела я, держась другой рукой за голову. — Хотя нет. Именно тебя отдадим Шартасу. Это ещё хуже, чем воротником стать, — швырнула грызуна в ловушку и поднялась на ноги.

— Их тут целый выводок, — присвистнул Сориан. — Пять в ловушках только. А сколько по саду носится?

Но беда была в том, что мы даже не могли предположить, сколько их сумело пронестись мимо сетей и ловушек. Эти мелкие вредители были практически бесшумными. Лишь спустя время я услышала треск где-то в глубине сада, похоже, сломали очередную ветку.

Грызуны пытались прорыть себе выход под землей, но им было даже невдомёк, что ничего у них не выйдет. Они безуспешно скребли землю передними лапами.

— Почему нам везёт на работу со всякой мелочью? — возмутилась я, когда вешала следилку и заматывала магическую нить вокруг трепыхающегося тельца торка. Он ничего не чувствовал, но и находиться в моих не очень ласковых руках не желал. — Всё, — бросила на землю торка, когда голубые нити растворились, впитавшись в шкуру зверька.

— Твоя Буря не была такой уж и мелкой, — Сориан проделывал то же с другими попавшимися вредителями.

— Да, надо написать родителям, поздравить с наступающим праздником и спросить о кисе. Надеюсь, папа уже смирился и успокоился.

— Вот завтра этим и займёшься. Сейчас разделаемся с Шартасом и будем решать, что делать с тобой.

Прозвучало это, как угроза, но я решила не выспрашивать, что он задумал. Уже глубокой ночью мы убрали все следы магического вмешательства и дождались, когда торки вернуться в своё гнездо. Я любовалась ночным звёздным небом, которое здесь было особенно ярким, и с содроганием ждала встречи с Шартасом.

Вскоре Сориан отправил записку садовнику, которого вызывал на встречу. Решили не откладывать эту неприятность на утро, а закончить сразу. Тем более, ночью работать со следилками без координат было проще. Идти придётся пешком по тонкой светящейся нити, которая будет тянуться от активатора заклинания, к отслеживаемому.

Шартас появился спустя час. Он был сонный и злой. Видите ли, подняли его среди ночи. Моя выдержка, которую в нас воспитывали в академии, трещала по швам. Сориан даже предложил мне отправиться в номер, ведь дело почти сделано. Шартас брезгливо держал в руках торка и костерил его на чём свет стоит. Оказалось, садовник даже не был знаком с этим видом грызунов. Но я не могла бросить напарника наедине с этим невыносимым мужчиной. А вместе мы помогали друг другу сдерживаться.

— Авенир сиаер торнискат, — два паса руками и перед нами возникли четыре ниточки, которые через мгновение слились в одну толстую, которая убегала в сторону соседнего сада. Всё-таки конкуренты были замешаны.

С каждым шагом Шартас становился всё мрачнее и молчаливее. Нам пришлось пролазить сквозь ветки деревьев соседнего сада. Вскоре мы преодолели весь сад и оказались перед большим домом. Огороженная территория тоже впечатляла. А ниточка вела во внутренний дворик.

— Мы не можем войти на огороженную территорию без разрешения хозяев или официального разрешения стражей, — сказал Сориан.

— Зато я могу, — процедил Шартас, отворил калитку и вошёл внутрь. Он обошёл дом и вскоре вернулся, всё также держа за шкирку торка. Садовник хотел направиться ко входу, но Сориан его окликнул.

С большим неудовольствием Шартас отложил свою месть на несколько минут. Он поставил размашистую подпись на наших бумагах и даже спасибо не сказал за работу. Вот и делай после этого людям добро. Последнее, что я увидела, перед тем, как отправиться порталом в номер, как Шартас долго стучит в двери, как в доме загорается свет, и как хозяин дома падает от сильного удара Шартаса. О примирении тут и речи не шло.

Но все мысли испарились, как только мы оказались перед входом в гостевой дом. К горлу подкатила ужасная тошнота, и я тут же поняла, что началось. Началось то, чего я так хотела избежать.

Глава 22

Сориан сразу понял, что дело плохо, поэтому без слов подхватил меня на руки и понёс в номер. Там сгрузил на кровать, где я свернулась клубочком, чувствуя подступающую боль. Она набегала волнами, словно предупреждала, что вот-вот меня накроет. Но прежде мне нужно было успеть принять ванну, выпить обезболивающего и устроиться на кровати. Сориан был, как никогда, послушен, поэтому сразу же отмерил мне дозу обезболивающего и вышел из комнаты.

Холодный пот катился по спине, колени дрожали, а низ живота невыносимо ныл. Горячий душ облегчил ощущения, но я понимала, что это ненадолго, оставалось уповать на обезволивающие. Хотелось лезть на стены. Ещё и тошнота никак не хотела проходить. Всё же, удача была на моей стороне, мне повезло, что всё началось тогда, когда с работой было покончено.

Кое-как выползла из ванной, улеглась на кровати и прикрыла глаза. Боль стихала, но очень медленно. А на смену ей приходила ужасная слабость. Я уже почти погрузилась в спасительный сон, когда услышала стук в дверь. Отвечать не хотелось, поэтому, бессовестно промолчала. Но Сориан, как обычно, не очень стеснял себя правилами приличия. Он тихонько отворил дверь и вошёл.