Мой нежный и кусачий змей

Ученые только руки потирали, откачивая у нее кровь на анализы. Ане и самой было уже интересно – чем этот бардак закончится? В магическом мире у нее мигом прошли все болячки и чувствовала она себя замечательно, к большой радости Эреша.

Василиски капитально обустраивались в Джунглях.

Эолеш они тоже защитили.

Генератор инфразвука плюс магически зачарованные отпугиватели для всяких тварей вроде тараканов – и границы Эолеша стали неприкосновенны. Эрешу того и надо было.

Не мешайте нам жить, и мы к вам не полезем. Он границу не расширял, и так земли хватит. И миров тоже.

Эреш, не дождавшись от жены никакого движения, спрыгнул с перил, опустился рядом, крепко поцеловал.

– Анечка, лапочка, надо…

– Надо, – ее величество наградила мужа ленивой улыбкой. – Но неохота…

– А как ребенок?

– Пинается…

– Ты у магов уже была?

Маги. Лекари. Ученые. Маги. Лекари… И так по кругу, каждый день. Кусаться Ане иногда хотелось больше, чем самим гадам.

– Эрешшшш…

– Понял. Не шипи, пошли сегодня вместе, я с тобой побуду…

Эреш коснулся выпирающего живота, получил в ответ пинок изнутри и тепло улыбнулся.

– Сынок…

– Дочка, – поправила Аня.

Она ждала близняшек и по этому поводу капризничала в два раза больше.

– Солнышки мои, – не стал спорить Эреш, который уже привык за полгода. Ничего, продержится он и еще три месяца, и потом еще повторит, сколько получится.

Его женщина. Его дети. Его мир…

Что еще надо для счастья?

* * *

Аня смотрела на мужчину.

Ее любимый. Ее дети. Ее мир.

И плевать, что любимый вообще-то василиск, что дети будут копия папы, что мир не тот, в котором она родилась.

Любовь преодолеет все трудности?

Ошибаетесь. Она их просто не заметит. Это ведь любовь…

– Дорогая, знаешь, мне всегда нравилось красивое число – три.

– Что – три?

– Ребенка. А лучше – пять…

Аня улыбнулась любимому мужчине.

– Как стараться будешь.

– Но ты не против?

– Я тебя люблю…

– И я тебя тоже люблю…

И разве важны расы и миры? Народы и времена?

Суть всегда одна и та же. Жизнь есть любовь. И жизнь продолжается, прекрасная в своей непредсказуемости…