Мой нежный хищник

— Я благодарю вас… тебя за доверие и, конечно, его оправдаю. Но мне даже и не хочется никуда выходить в последнее время. Мне вполне нравится находиться в замке. К тому же Торм собирался отпрашиваться у тебя в город… у него там, кажется, личный интерес появился.

Из рук Нариды выпало серебряное блюдо и с грохотом завертелось на каменной плитке пола. Две глиняные мисочки с соусом разлетелись вдребезги, забрызгав низ роскошной скатерти.

— Какой это еще интерес в городе может быть у старого дурака?

— Ну, видимо, не все считают Торма старым… дураком, — осторожно ответила Катя, еле сдерживая смех.

— К тому же у нас в Березовке… ну, откуда я родом, говорят, что «старый конь борозды не портит».

— Я этому Торму сама бы попортила… все его старые борозды!

Теперь Нарида вымещала свой непонятный гнев на худенькой служаночке, что торопливо подбирала с пола осколки. Веймар равнодушно взирал на эту сцену, словно улетев мыслями куда-то далеко. Катя поглядывала на жениха с все нарастающим беспокойством:

— «А, может, у него там где-то в деревне краля завелась и он ночевал у нее? Или понравилась дочка какого-нибудь местного Знатного Грубияна, а женится приходится на мне, из-за всяких там предсказаний, предназначений… Только мелодрам мне тут не доставало, для полного счастья!»

Катя обратила к барону пылающий взор:

— Знаешь что, Веймар, если что-то случилось, если твое отношение ко мне изменилось, так и скажи… я второй раз этого не потерплю… я не переживу, если ты будешь жить со мной и бегать к другой девице, я уже этого нахлебалась, больше не надо! Если я тебе разонравилась и ты передумал жениться — отправь меня немедленно домой! Слышишь, немедленно!

Катя бросила на стол двузубую вилку и всерьез приготовилась заплакать, опустив голову и чинно сложив ручки на коленях, предварительно зажав в кулачке салфетку… надо же будет вытирать слезы…

Катя даже не слышала, как к ней сзади подошел барон и хрипло проговорил, наклонившись к самому уху девушки:

— Моя прекрасная Катарина! Я считаю минуты до нашей свадьбы, но я не из стали… Мне трудно находиться рядом и не сжимать вас в объятиях, не осыпать поцелуями вашу нежную шейку. Ни о какой другой девице не может быть и речи! «Волк меня просто разорвет в клочья, я не успею даже представить подобное бесчинство!»

А потому, позвольте мне какое-то время держаться на расстоянии от вас, если вы, конечно, не сжалитесь и не освободите меня от моего обещания не ласкать вас до брака.

Окончив сию пылкую речь, Веймар прильнул губами к Катиному слегка оголенному плечику, совсем близко к «нежной шейке», а потом провел дорожку из поцелуев до самой линии подбородка. Катя только глубоко вздохнула и зажмурилась, как же это было волнительно хорошо.

— Так вы готовы… избавить меня от данного слова, моя Леди… Я сейчас же отнесу тебя в спальню…

И Катя колебалась какие-то доли секунды, а потом в голову ее закралась одна лишь мысль:

— «А если это проверка? Если он хочет знать, насколько я податлива, недаром же вчера так взревновал к бедному Ансельму… нет, мой дорогой, придется подождать еще три недели или сколько там еще осталось… до того самого».

— Я… я еще не готова… прости, Веймар.

У Кати на глазах показались слезы, ей вдруг безумно захотелось, чтобы он просто схватил ее на руки и утащил к себе, безо всяких там разрешений и слов. Просто решил все сам и за нее тоже. Она бы ни капельки не сопротивлялась, она бы позволила ему делать все, что он пожелает, она ему уже почти… доверяла… только бы он был хоть чуточку ласковым и деликатным… например, как тот Нежный Хищник, что снова встретился ей у воды… как ее Серый Молчаливый Друг, что всегда появляется вовремя, когда он особенно нужен.

Барон глубоко вздохнул и тут же шумно выдохнул, заставив разметаться пушистые Катины локоны, потом мужчина потерся носом о русую макушку девушки и тихо рассмеялся.

— Ты вкусно пахнешь! Булочками с корицей…

— Ты же не любишь булочки…

— А их запах люблю… теперь…

— Я сама испекла пирожки, а Нарида сказала, что ты их даже не попробуешь, — обиженным тоном нажаловалась Катя, искоса поглядывая на сумрачную «бабусю».

— Чепуха! Где твои пирожки? Сейчас я с ними разберусь — Гррр…

— Ты же опять рычишь! — засмеялась Катя, вдруг осознав, как где-то глубоко в груди зарождается странное теплое чувство к этому грозному мужчине, что сейчас вел себя словно ребенок. Веймар придвинул к себе блюдо с пирожками и ел их один за другим, вознося при этом громкие похвалы Щедрым Небесам за ручки, приготовившие столь вкусные кушанья.

Катя открыто рассмеялась и, не выдержав, сорвалась со стула, подбежала к Нариде, крепко ее обняла и громко чмокнула в щеку:

— Милая бабушка! Мы вас так любим, я и Веймар! И не вздумайте чахнуть и хворать, вам же еще с внуками придется водиться! Набирайтесь сил, ешьте мои пирожки, здесь на всех хватит!

Нарида притворно хмурилась, уворачиваясь от ловких рук девушки, и вдруг расплакалась, тоже обнимая Катю:

— О, моя Госпожа! Хвала Богам, что Веймар нашел именно вас… Только… уже скорее бы уже у вас появились «волчата»… мне не терпится взять их на руки.