Мой нежный варвар

— И сколько моих солдат ты прикончила сегодня, маленькая горная разбойница?

Она покачала головой.

— Ни одного.

Ее конь бродил около запряженных в колесницы лошадей как ни в чем не бывало. Она была рада, что он уцелел. Это было хорошее животное, пусть и не самое быстрое из тех, на которых она когда-либо скакала.

— Так ты никого не застрелила? Может, заколола мечом одного или парочку? — с сарказмом спросил Птолемей. — Я разочарован, Роксана. Александр тоже был бы расстроен на моем месте. Я ожидал от тебя большего.

— Если вы не против, может, мы обменяемся оскорблениями чуть позже? Если я сейчас не присяду, то просто упаду.

Он подозвал двух помощников.

— Отнесите ее в колесницу. Или ты предпочитаешь, чтобы тебя туда затащили силой?

— Нет, — ответила она. — Вовсе нет. — И сплюнула в песок. — А вы, похоже, уже пришли в себя.

— После чего? — спросил Птолемей. — Ну да, ты же пыталась сжечь меня живьем в собственном дворце, не так ли?

— Нет, — возразила она. — Этот пожар должен был лишь отвлечь внимание, вот и все. Если бы я намеревалась покончить с вами, то выбрала бы более надежный способ. Но вы ведь знаете: у меня доброе сердце.

Он выругался, а потом весело рассмеялся.

— Ах, Роксана, из тебя получится прекрасная египетская царица. Ты кровожадна, как лучшие из них.

Греческий солдат взял ее под руки и почти понес к колеснице Птолемея. Их было не более пятнадцати, в каждой сидели возница и воин. Роксана опустилась на пол и прислонилась головой к плетеной из тростника стенке.

— У вас есть что-нибудь выпить? — спросила она.

Царь щелкнул пальцами.

— Принесите вина для принцессы.

Кто-то подал ей мех с вином. Она вынула пробку и сделала глоток.

— Спасибо.

И вытерла рот тыльной стороной руки.

— Ну разве это стоило того? — спросил Птолемей. — Несколько недель плотских утех с родственником-варваром в пустыне…

— Нет, — запротестовала она. — Я не…

Птолемей презрительно фыркнул.

— Не надо извинений, дорогая! Мне решительно все равно, было что-нибудь или нет. Обе мои царицы никогда не славились добродетелью. Но отныне у тебя не будет никого, кроме меня, даже если придется приковать тебя цепью. Я не хочу, чтобы наследником моего трона стал чужой сын.

— Почему? — спросила она. — Почему ты солгал мне?

— Я спас тебя. Ты бы уже давно покоилась в могиле, если бы я не приказал опоить тебя и привезти в Александрию.

— Но зачем было притворяться? Почему ты сказал, что меня зовут Майет?

— Это ты виновата. Ты спровоцировала меня, — ответил он. — Я не был готов объявить Кассандру и остальным, что сделаю царицей жену Александра.

— А теперь?

Он пожал плечами.

— Поскольку я уже собрал войска, то воспользуюсь этой возможностью, чтобы отомстить за свою дорогую покойную мачеху, царицу Олимпиаду.

Роксана потерла виски.

— С каких пор ты воспылал любовью к этой мегере?

— С тех пор, когда это стало мне на руку. — Он взял ее за подбородок и заглянул ей в глаза. — Не говори, что просишь меня пожалеть Кассандра.

— С какой стати? Он хотел убить меня!

— Вот именно. — Он насмешливо запечатлел на ее лбу поцелуй. — Первый раз мы единодушны в чем-то. Меня это обнадеживает.

Она сделала еще глоток вина и передала ему мех.

— Зачем вы погнались за мной, Птолемей? Разве вы не знали, что я по своей воле стала бы вашей женой, если бы вы были честны со мной? Я уважала вас. Я считала вас настоящим другом.

— Даже после того, как я покинул тебя и твоего сына после смерти Александра?

Ей страстно хотелось, чтобы он оставил ее в покое. Все, о чем она могла думать, — это была судьба Кайана и мальчиков. Далось ли им бежать? Или же они погибли от греческих стрел и мечей? Она не была готова спорить с Птолемеем, но у нее не было другого выхода. Если она попробует бежать, он может убить ее. А пока она дышала, она надеялась увидеть своего сына.

— Я никогда не винила вас в этом, — сказала она. — Пердикка убил бы вас, если бы вы остались.

— Да, ему следовало именно так и поступить…

— Потому что вы убили его, когда он пришел в Египет, — закончила она.

— Вот именно.

— За это я могла бы простить вам все!

— Ты удивляешь меня, Роксана. Многие женщины сочли бы трусостью то, что я покинул тебя и сбежал в Египет.

— Вы не трус.

— Да, я не трус. Но брат назвал бы меня именно так.

— Александр всегда был нетерпим к человеческим слабостям, — сказала она. — Я знала, что ваше решение не связано со страхом. Я знала, что однажды, когда вам представится такая возможность, вы поможете мне.

— И она представилась.

Он наклонился и поцеловал ее в губы. Она попыталась отвернуться, но он удержал ее.

— Не надо, — сказала она. — Я сказала, что могла бы выйти за вас замуж, если бы вы были честны со мной. Я могла бы принять такое решение.

— Но сейчас твоя гордость уязвлена. И ты собираешься отплатить. После всего, что я сделал для тебя! — Он презрительно фыркнул. — Ты проиграла, Роксана. Ты признаешь это и смиришься с тем, что должно быть.

К ним приблизился посланник.

— И не пытайся бежать! — сказал Птолемей.