Мой нежный завоеватель

— Ты потеряла сознание. Не слишком ли чувствительной ты становишься, маленькая сестренка? — В его глазах светилось восхищение. — Когда ты вырезала стрелу из моего колена, то не падала в обморок, хотя это была твоя стрела.

— Со мной такого не могло случиться, — протестовала она, садясь и с благодарностью отпивая воду из чаши, предложенной отцом. — Неужели это правда?

— Мы успешно скрыли от всех твой позор, дочь, — с нежностью сказал Оксиарт. — Не беспокойся об этом. А вот Пердикку едва не стошнило, когда твой нож дошел до кости.

Роксана выпрямилась.

— Со мной уже все в порядке, и я должна вернуться к нему. — Оксиарт с Кайаном обменялись взглядами. — Я знаю, каковы его шансы, но уже сколько раз мы видели, как он совершал невозможное. Как ты неоднократно говорил мне, отец, Александр — необычный человек.

В течение всего долгого дня и вечера Роксана сидела рядом с ним, увлажняла его губы и стирала пот с бледного лица. Воины приходили и уходили, лекари слонялись в отдалении, а город совсем затих.

— Они говорят, что он умер, — сообщил Кайан Роксане. — Там, на улицах.

— Посмотри сам. Ему уже легче дышится, и он заснул. — Она прикрыла грудь Александра покрывалом. — У него небольшая лихорадка.

— Ты говоришь обо мне так, будто я умер, — неожиданно произнес Александр. Из его горла вырывался свист. Царь заморгал, и вот их взгляды встретились.

— Мой господин! Ты проснулся! Пердикка! — крикнула Роксана. Она взяла Александра за руку. — Ты получил стрелу в грудь, и нам пришлось ее вырезать. Как ты мог совершить такой безрассудный поступок?

— Что с городом?

— Взят штурмом. — Роксана нахмурилась. — Они перебили всех мужчин, женщин и детей. — Мысль об этом была для нее невыносима, и она прогнала ее прочь. — Они подумали, что ты умер.

— Разве я похож на мертвеца?

Он попытался двигаться, но вздрогнул от кинжальной боли в груди и зашелся в приступе кашля.

— Лежи спокойно и постарайся пока помолчать, — увещевала она его. — У тебя опасное ранение. Если ты умрешь, они и меня прикончат, а я вовсе не горю желанием быть разорванной на клочки толпой разъяренных варваров.

— Я не…

Роксана накрыла кончиками пальцев его губы.

— Ш-ш-ш. Отдыхай. Если ты меня вынудишь, мне придется дать тебе дурман.

Он скорчил недовольную гримасу.

— Через неделю я буду гарцевать на лошади.

— Может, так оно и случится, — согласилась Роксана, — но если не хочешь встретить всадника в саване на вороном коне, будешь пока выполнять приказы, а не отдавать их!

Через несколько часов лихорадка усилилась, и Александр погрузился в полубессознательное состояние. Он метался в бреду, и каждое резкое движение усугубляло состояние раны. Лекари попытались связать его, но реакция Александра была столь бурной, что вскоре они вынуждены были освободить царя. Роксана оставалась с ним день и ночь, поглаживая его, нашептывая ободряющие слова и давая ему воду, как ребенку, по капле. Ее голос, в отличие от пут, успокаивал его подобно дурману. Пока она сидела рядом, держа за руку и разговаривая с ним, Александр оставался спокойным. И постепенно, хотя он и продолжал страдать от лихорадки, его дыхание стало свободнее, а пульс ровнее.

Невозможно было долго оставаться в городе среди множества непогребенных мертвецов. Лекари распорядились разместить между лошадьми носилки, и Александра повезли назад по опустошенной местности к реке, где находилась остальная армия. Роксана ехала рядом и заставляла делать частые остановки, чтобы он мог отдохнуть и попить воды. Она закрыла его измученное лихорадкой тело от палящего солнца тонким покрывалом.

На обратном пути они не встретили никакого сопротивления. Слухи о резне в городе маллийцев уже распространились повсюду, и соседние цари спешили предложить мир на любых условиях. Александр держал на ладони всю эту страну и в то же время был слишком слаб, чтобы поднять ту же ладонь ко рту, и его кормила Роксана.

Бактрийцы по ее приказу рыскали повсюду в поисках добычи и никогда не возвращались с пустыми руками. Мясо, которое они привозили, она отваривала, а затем протирала до состояния кашицы, чтобы понемногу кормить мужа полученным густым бульоном. Постепенно Александр набирался сил и начал ежедневно приходить в себя на все более длительное время. По ночам Роксана спала рядом с мужем, прислушиваясь к каждому шороху и следя за тем, чтобы ему было тепло в холодные ночные часы.

Когда они увидели впереди Джелум, Александр пришел в сознание и даже сел.

— Мой господин! — крикнул кто-то из солдат. — Река! Я вижу пурпурные паруса!

Александр махнул Роксане.

— Пусть они остановятся, и дай мне лошадь. Я не желаю предстать перед армией в жалком виде. Все, кажется, поверили, что я уже труп.

— Но твоя рана может открыться! — предупредила она.

— Коня!

К нему вернулся знакомый командный тон, даже с учетом того, что голос у него был слабым и надтреснутым. Роксана только пожала плечами.

— Вы слышали, что сказал царь. — Она махнула рукой ближайшему всаднику. — Приведи Ахиллеса! Мой господин поедет верхом.