Мой нежный завоеватель

— Но даже молодое дерево может сломаться, если согнется слишком сильно. Будь проклята его черная греческая душа! Я не покорюсь ни Александру, ни любому другому мужчине.

— Роксана…

— Оставь меня одну.

Она прошла в дальний конец внутреннего двора, где причудливые деревья были увешаны сладко пахнувшими плодами, а среди веток порхали и чирикали экзотические птички.

— Я не склонюсь, — прошептала она, словно давала клятву. — Никогда.

За несколько минут до назначенного часа вечерней трапезы прибежала Вали, чтобы сообщить Роксане о том, что сам великий царь ожидает ее в соседнем саду.

— Передай ему, что я сейчас иду, — сказала она, а затем снова уселась на ложе и подняла свиток, который перед этим читала.

Это был древнеегипетский текст о применении квасцов и других снадобий при лечении ран. Прошло несколько минут.

— Зачем ты заставляешь меня ждать? — потребовал объяснений Александр, появившись в дверном проеме. — Как ты посмела?

Она аккуратно свернула кожаный свиток.

— Ты тоже заставил меня ждать. Но, я ждала тебя дни, недели! — Она сладко улыбнулась. — Ты наказываешь меня за потерю твоего сына. — Она встала и посмотрела ему в глаза. — Попробуй отрицать это, если сможешь.

Он вошел в комнату, сделал несколько шагов и остановился. Его взгляд обжигал, как полуденное индийское солнце.

— Похоже, ты думаешь, что мне больше нечем заниматься, кроме как бездельничать в женском обществе, — произнес он мягко, тоном, который так часто предшествовал взрыву ярости. — Битвы — это всего лишь часть войны. Мои дни слишком коротки для всего, что необходимо сделать.

— Но ведь мы ведем речь не о днях, не так ли? Как насчет ночей?

Александр хмуро посмотрел на нее.

— Стоит ли удивляться тому, что я не стремлюсь в твои покои, если меня встречают подобным образом?

Она встала и подошла к нему.

— Я рада видеть тебя, но пойми: тюремное заключение вовсе не способствует улучшению настроения.

— Ты называешь все это тюрьмой? — Он обвел взглядом роскошную комнату.

— Позволь мне совершать прогулки по городку. Пусть за мной следуют Гефестион и Птолемей, если тебе так угодно, но я не могу больше сидеть под домашним арестом. Дай мне возможность заполнить свое время чем-то стоящим! — взмолилась она, прижавшись щекой к его груди.

Он провел по ее нижней губе шершавым копчиком пальца, и она ощутила, как трепет предвкушения прошел по ее спине.

— Часовой поставлен для твоей защиты. К тому же ты была больна. Я вовсе не уверен, что схвачены все, кто был причастен к покушению на твою жизнь. И ты должна понять, что у Птолемея есть более серьезные обязанности, чем выступать в роли телохранителя.

Он взял ее лицо в руки и крепко поцеловал. Она отстранилась и приказала служанке принести вина для царя. Он опустошил кубок и отшвырнул его в сторону.

— Я пришел узнать, достаточно ли ты окрепла, чтобы вынести путешествие. Через четыре дня мы отправляемся на восток. Я получил дань от двух царей с юга, но дядя Пора пока шлет мне только угрозы. Мы намерены убедить его изменить свое мнение.

Вокруг покрасневших глаз Александра легли тени. Она понимала, из-за чего — он слишком много пил и слишком мало спал.

— Сегодня вечером ты выглядишь очаровательно. — Его голос стал звучать глухо. — Я не осуждаю тебя за ребенка… по крайней мере, умом.

— Тогда чем же вызвана твоя внезапная холодность?

— Холодность?! Я был образцом самообладания! Я — твой супруг и твой царь! Ты сознательно нарушаешь мои приказы при людях, так что это уже стало дежурной шуткой у моих друзей. Да, я зол на тебя, но это не имеет никакого отношения к потере нашего ребенка. Это вызвано только твоим поведением! — Он взглянул на служанку.

— Оставь нас, Вали, — приказала Роксана.

Девушка ушла, бесшумно ступая босыми ногами по мраморному полу.

Александр налил себе еще вина и выпил его медленными глотками.

Роксана постаралась умерить свой гнев.

— Значит, ты был бы вполне доволен, если бы вместо Парвоны убили меня? Тогда ты назвал бы моим именем очередной город?

— Ты знаешь, что я не желаю твоей смерти. Однако факт остается фактом: ты нарушила мой приказ в самый разгар битвы. По нашим законам я должен был бы отрубить тебе голову!

Он отвернулся. Его спина, казалось, выражала жесткость и решительность.

— Так и сделай! Не стоит разочаровывать своих друзей!

Александр повернулся и засмеялся.

— Ты не перестаешь удивлять меня, Роксана. — Сжав жену в объятиях, он стал целовать ее, долго и жадно. — Я не приходил вовсе не потому, что хотел что-то доказать Гефестиону, Роксана, а потому, что обязан доказать это себе. Даже ты не можешь контролировать меня. Я нарушил установленные мною законы и простил тебя ради любви, которую испытываю к тебе. — Он отстранился. — Возможно, завтра утром мы сможем вместе отправиться на конную прогулку, а сейчас желаю тебе приятно провести вечер.

Роксана безмолвно смотрела, как он удалялся.