Мои ночные рефлексии

Так, с 16 лет начались мои сказочные одиночные заплывы на закате солнца. Плавала я только брассом (мой основной и единственный стиль). Уплывала очень далеко, противоположный берег был часто ближе, чем тот, откуда я стартовала. За исключением одного случая, никто никогда на том в те времена абсолютно пустынном пляже меня не побеспокоил (даже об одежде, оставленной на берегу, я никогда не беспокоилась и ее никто никогда не трогал – никого, как правило, на берегу и не было). Этот пляж находился в небольшой бухте Беленькая (напротив на том берегу бухты располагалась детская исправительная колония и городок к нему прилегающий). На том берегу бухты был тоже небольшой пляж, на котором местные жителя купались (не уголовники, конечно). Но местные жители именно купались, а не плавали (я с ними никогда не сталкивалась, потому что уплывала в открытую Волгу, а их пляж оставался где-то далеко справа). Но однажды (когда мне было 19 лет) довольно пасмурным днем, когда я отправилась в свой обычный 3-х-часовой заплыв, проплывая мимо их пляжа, боковым зрением увидела отплывающую от берега лодку, которая двигалась в мою сторону. Поскольку зрение у меня хуже слуха, я не сразу увидела молодых бритых уголовников, в «зю-зю» пьяных, но зато хорошо услышала отборный мат в мою сторону и плеск выбрасываемых бутылок из-под водки в воду. Я мгновенно приняла решение: плыть срочно назад (я хорошо слышала их угрозы, что они со мной сейчас сделают). Но я поняла, что они хоть и на лодке, но только с одним веслом и им все-таки трудно было меня догнать. Я развила бешеную скорость (сердце выпрыгивало, в висках стучало молотком) и через минут пять уже оторвалась от них, а через 10 минут уже убегала в одном купальнике с пустынного пляжа, одеваясь на ходу. Что было потом с этими мерзавцами – не знаю (убегая, я ни разу не оглянулась, как я это всегда делала в минуты опасности). Больше подобные эпизоды никогда не повторялись.

Вообще, этот пляж имел существенный минус – на нем часто стояла неприятная вонь от стоков, которые регулярно сбрасывал поблизости стоящий мясокомбинат. Еще один минус был в том, что от нашего дома было довольно далеко и возвращаться надо было, поднимаясь в гору (Камышин очень не столько холмистый, сколько бугристый). Но все равно эти свои заплывы я в памяти храню как свое прекрасное "водяное время" в своей жизни. Прекрасное одиночество смелой девочки.

Но один заплыв оказался особенный. Июнь 1974г. Мне 22 года. Я работаю лаборантом в Камышинском военном строительном училище (лучшее место работы в моей жизни – меня окружали очень образованные и очень воспитанные люди!). Мой непосредственный начальник – майор (потом – подполковник) Валерий Александрович Двинин – пловец (еще зимой вызывает меня на спор: кто из нас лучше проплывет). Было начало июня. Я сижу за своим столом в конце рабочего дня. Вдруг Валерий Александрович стремительно заходит и говорит: "Ирочка, вы обещали зимой, поплывем сегодня? Я жду вас на пляже в 18-30 вечера".

Я была озадачена: в этом сезоне я еще не плавала (не успела набрать форму), но вызов приняла (как обычно в своей жизни). Мы стартовали с пляжа военного городка, который я не очень любила: надо было спускаться вниз по длинной крутой лестнице, на берегу в воде в отличие от "моего" пляжа было много камней и булыжников – но вода была чистая. В общем, ровно в 18.30 мы зашли в воду и наш заплыв начался. Конечно, никто никого не старался обогнать – мы просто все четыре часа разговаривали. На берег мы приплыли в 23.00 под южными звездами. К моему немалому удивлению, нас ждала целая толпа (человек 25), поднимались по лестнице наверх мы под аплодисменты, а неизвестный военный командировочный из Москвы подарил мне прекрасный букет цветов (и ничего, что – из соседних клумб!). Оказывается, некоторые пришли с биноклями и имели возможность "отслеживать" нас на всем протяжении нашего заплыва. Домой я пришла около 12, но мама устроила мне очень неприятную сцену о моем неподобающем поведении (?). Все равно я порой вспоминаю об этом заплыве с чувством радости от общения с умным интересным человеком (больше никогда – ни до, ни после – я ни с кем далеко не плавала). Это было единственное исключение среди моих одиночных заплывов в жизни, которые я так люблю и так ценю, но которое оставило (вопреки моему аутизму) очень светлое воспоминание.