Мой новый мир

Его приятели потеряли к девчонке всякий интерес. Та, едва хватка на ее запястье разжалась, опрометью бросилась прочь. Не те в Антапуре нравы, чтобы переживать за кого-то, кому хватило мозгов влезть вместо тебя в твои же проблемы. Впрочем, на статус проблемы парочка откровенно не дотягивает. Дернуть на себя поднятый автомат, коротким ударом в лоб отправить в нокаут первого, пока второй возится с закинутым за спину оружием. Кажется, в последний момент он смекнул, что дело дрянь и собрался задать стрекача. Не вышло: еще один удар — и последний из троицы несостоявшихся насильников валится под колеса собственного джипа. Вояки, разэтак их…

Не удержавшись, плюнул на бритый затылок валяющегося в глубокой отключке вояки. Несколько мгновений пришлось потратить, чтобы отбросить невесть где раздобытый идиотами брус, которым они перегородили дорогу. Салон пикапа встретил знакомой уже вонью бензина. У какого только мерзавца Рензан догадался выкупить это угробище… Двигатель, отзываясь на нажатую педаль, взвыл страдающим от запора носорогом. Грузовичок, резво прыгнув с места в карьер, рыскнул в сторону портовых трущоб. Если валяющимся в отключке олухам повезет — к тому моменту, когда они очухаются, у них никто ничего не украдет. И машина, и оружие останутся при них. В конце концов, в Антапуре порой случаются самые невероятные чудеса.

— Паршивые настали времена. — Грустно вздохнул Боб, яростно протирая тряпкой и без того идеально-чистую барную стойку. «Красотка» живет прежней жизнью. Шелестят на столах перекладываемые карты, льется рекой ярко-красная чабата, полуодетые дамы снуют между столами в поисках очередной жертвы. Атаго уже утащил наверх очередную местную красотку. Ее подруга в прозрачной обтягивающей блузе старательно накачивает местным пойлом Сида. Испортил я паренька…

— А, по-моему, времена пошли самые развеселые. — Хохотнула Майя, подхватывая очередной стакан с чабатой.

Боб мрачно насупился. Ушлый малый, конечно, едва ли так уж беспокоится о беззаконии на городских улицах. Оно было, есть и никуда не планирует исчезать. Но в последние дни город превратился в настоящее поле боя. Генерал порядок навести то ли не сумел, то ли и не собирался. А криминальные воротилы живо сообразили, что если приплатить его офицерам — те живо подгонят нужной банде ораву дармовой вооруженной силы. Которую гораздо удобнее использовать в разборках, чем собственных людей. Заварившаяся кровавая каша бурлит, то и дело выплескивая из темного нутра все новые и новые трупы. Мадам Во, Куан, Драйт и еще несколько преступных баронов давно проложили через городские улицы настоящие линии фронта. Линии, тысячу раз перечеркнутые поставками дури, оружия, контрафакта и прочей нелегальной дряни. Торговцы всем этим барахлом никуда не делись — и прекрасно ловят рыбку в воде, которая после падения Октопуса стала лишь мутнее. От них не отстают торговцы живым товаром. Мало ли, что удобных чипов мозгового контроля больше не достать. Им на смену пришли плети, наручники и прочий инструментарий, известный работорговцам черт знает с какого века какой там эры.

— Эй, Рэй! Чего скуксился? — Майя уже знакомым жестом взгромоздила мне на колени ноги в тяжелых армейских ботинках. — Веселье в разгаре, так веселись! Нам еще с Куаном предстоит побеседовать.

С Куаном? Я не сразу вспомнил, что именно из-за подставы этого мафиозного воротилы мы получили «паленый» заказ на Аркатару. Конечно, притащить нас на давешний атолл ему велели люди Октопуса — а это были не те ребята, на чьи предложения можно отвечать отказом. Вот только этот аргумент еще худо-бедно могу принять я, свалившийся из далекого благоустроенного мира и в глубине души не переставший верить в то, что люди должны быть добрыми и законопослушными. Ну или, хотя бы, не слишком злыми и не слишком отмороженными.

В Антапуре такое слюнтяйство не в ходу. Подставил? Значит, с тебя спросят. И извинения, объяснения и оправдания никого волновать не будут.

— Чего ты сидишь, как похмельный? — Нахмурилась Майя, заметив мое унылое состояние.

— Знаешь… Я верил, что мир может измениться. Что если избавить Антапур от Лекса с его Октопусом, жизнь станет чуть добрее и спокойнее. Потому что исчезнет зло, которое эту жизнь отравляет. Именно это вело меня через все это безумие. И вот мы победили. Но почему же все происходит ровным счетом наоборот? Я надеялся, что зла в мире станет меньше… Но оно лишь растет и захлестывает весь город. Неужели у меня ничего не получилось?

Майя внимательно смотрит мне в глаза. Какой у нее странный взгляд. Я ожидал увидеть в глазах Рыжей что угодно. Презрение к моему нытью. Или — я же говорил, что в Антапуре порой случаются чудеса? — понимание и сочувствие. Но в сияющих зеленых искрах ее глаз горит лютый, радостный триумф.