Мой новый твой мир

— Что? — я отняла руки от лица и неверяще уставилась на преподавателя. — Н-не может быть…

— Да, но ему отказали. Маркусу Марсу отказали…

— А вам нет?.. Почему?

Он промолчал. Просто промолчал, будто проигнорировал вопрос. Только продолжал смотреть мимо меня.

— Вы мне не ответите?

Снова молчание.

Я закусила губу и, собрав в кулак растрепанные чувства, склонилась над разбросанными по полу вещами. Не торопясь собрала их в распахнувшуюся сумку, застегнула все замки и медленно поднялась.

— Значит так, да? — спросила совершенно спокойно.

— Да. — Вот теперь он снова повернулся ко мне и посмотрел прямо в глаза. — Поверь, это лучшее для тебя решение.

— Понятно… А расписание? Занятия? Состав группы?

Роутек улыбнулся как-то странно. То ли удовлетворенно, то ли просто с облегчением.

— Я все перешлю тебе на комм так же, как и другим ученикам.

То есть у него и номер моего коммуникатора есть? Хотя чему удивляться: все мои данные указаны в личных бумагах. На этом я развернулась и на ватных ногах проследовала к двери — оставаться дольше в кабинете не было ни сил, ни желания.

— Кира…

— Что-то ещё, господин Роутек? — в свои слова я старательно вложила как можно больше ярости и издёвки, стараясь задеть его, вызвать гнев, а ещё лучше ту ненависть, что ощущала вчера. Возможно, он откажется от своей затеи.

— Да. — Вдох. Выдох. — Не рассчитывай на Рика. Это плохая идея, поверь. Он не… не возьмёт на себя никаких обязательств… потому что он…

— Эт-то все?! — я перебила его, не желая больше ничего слышать, и уже тем более о Броуди.

— Да. — Секунда молчания. — Нет, практику я твою не отменяю. Жду сегодня после занятий.

На этом я наконец смогла покинуть кабинет Роутека.

Глава 15

На занятия я не пошла. Словно в кошмарном сне медленно отправилась в сад, устроилась на своей любимой скамейке и прикрыла глаза. Я не плакала, так как не видела в этом никакого смысла. Да и реветь одной посреди прекрасного сада было глупо.

Но вся та красота, что окружала меня, отвлекала, мешала искать решение, а потому я прикрыла веки и попыталась найти в той суматохе мыслей, что сейчас кружились в моей голове, ту самую, что окажется верной. Но ничего не происходило. В голове было пусто, только отдельные мысли вспыхивали тут и там:

«Кто он такой?»

«Кто дал ему право решать и влезать в мою жизнь?»

«Почему Броуди отдал ему мои документы и согласился на перевод?»

«Как он мог так поступить? Ведь он же знает… Уверена, что знает. Догадывается же… Не может не понимать…»

«А может, все дело именно в этом? Во мне? Я слишком давлю? Мешаю? Меня излишне много рядом с ним?..»

И в ту же секунду снова:

«Кто он такой?»

«Сколько ему лет?»

«Откуда шрамы?»

«Стоп!»

Я остановила себя, резко выпрямившись и распахнув глаза. Что-то не о том я думаю. Гораздо важнее понять, как и почему ему удалось то, что не смог сделать даже Маркус. У кого бы узнать? У Маркуса? Но звонить ему сейчас будет слишком подозрительно, и вообще это явно не «телефонный разговор».

Я торопливо выудила комм из сумки и, активировав его, набрала: «Узнай мне все, что можешь, о Роутеке». После этого я отправилась на кафедру Общего потока, чтобы еще раз удостовериться во всем произошедшем.

— Кира, привет! — Мари, пухленькая молодая женщина, поприветствовала меня рукой, когда я, тихо постучав, просунула свою голову в щель между дверью и косяком.

Я даже не успела ничего у нее спросить, так как уже через мгновение увидела, как ее темные брови сошлись на переносице, а сама девушка печально вздохнула.

— Жаль, — произнесла она, поджав губы, — а я надеялась, что мы с тобой будем тут часто видеться.

— То есть ты уже знаешь? — обреченно выдохнула я.

— Ну, а как же! Кто готовил документы на перевод-то?

— Ну да, и то верно, — кивнула я. — И мне жаль.

— Но Броуди, — фамилию преподавателя она произнесла, как всегда, с придыханием, — прав, конечно, что тебе нечего тут прозябать. Это же тупиковая ветвь развития, Кира.

— Ну ты же тут прозябаешь, — ответила я с улыбкой и устроилась на стуле для посетителей, как раз напротив Мари. Та, заговорщически подмигнув, выудила из-под стола две чашки, вазочку с печеньем, что наверняка сама же и испекла, а еще крохотный чайничек с заваренным кофе.

— Где ты только все это прячешь? — удивленно протянула я.

— Ха! — она также ловко разлила напиток по чашечкам и, схватив лакомство, надкусила песочное тесто. — И все же, Кира, жаль, что ты уходишь. А этот Роутек, ух, я бы, наверное, тоже к нему пошла… Только кто ж меня позовёт?

И она, густо покраснев, захихикала. Вообще Мари уже несколько лет была замужем за довольно скромным служащим и собиралась в скором времени родить ребенка, а потому легкое кокетство по отношению к начальству проявляла редко.

— Прямо «ух»?! — передразнила я ее, скрывая злую ухмылку за краем фарфоровой чашки. Я ему такой «ух» устрою!

— А то! Как глянет, внутри аж все сжимается и… — Она, кажется, смутилась и закашлялась. — В общем, мне жаль Рика.

— Жаль? — Теперь ход ее мыслей вообще стал для меня загадкой. — А его-то почему жаль?