Мой обман (СИ)

Он усмехается уголком губ и, не шевеля головой, пробегается взглядом по залу в поисках знакомых. Белая масса на ложке начинает расплываться, теряя форму и вот-вот капнет. Но Миша спасает ее, наклоняясь вперед и забирая губами с ложки. Я знаю, как он любит мороженое и способен у съесть полкилограмма за раз.

Я возвращаю к себе столовый прибор и, глядя ему в глаза, облизываю за ним ложку.

— Хорошо, Михаил, в рамках нашей совместной работы я буду обращаться к вам исключительно на “вы”. Проведу переворот в своем сознании ради вас и вашего спокойствия.

— Спасибо за понимание. С вами приятно сотрудничать, Валерия.

— Взаимно, Михаил. — Мы обмениваемся этими показательными благодарностями. Он еще сам попросит меня забыть об этой просьбе. — Попробую прямо сейчас. Не могли бы вы, Михаил, когда вернется наша общая знакомая, не ставить ее в известность, что мы работаем вместе.

- Ты так и не сказала?

— Нет.

— Что за дружба такая, когда один врет другому?

Потерять последнего человека, который ко мне хорошо относится, или врать ему из лучших побуждений, — я выберу второе.

— Легко осуждать, когда знаешь только один факт, но не видишь всей картины.

Он может спросить сейчас, найти такие слова, чтобы я расплылась и раскололась, вывалив на него все. Но он допивает сок и ставит пустой стакан на стол.

— Доедай и возвращайся на рабочее место. Я заплачу за твое мороженое.

— Спасибо, я верну потом.

Он же говорил, что любит меня, а теперь ведет себя так, будто ему все равно. Разве можно так быстро все забыть, вычеркнуть и не думать об этом? Или тогда это было неискренне, или сейчас он хочет сделать мне также больно, как я ему когда-то…

— Можешь не возвращать, я тоже его ел.

Я привела пока им всего семерых клиентов, но весь Мишин небольшой штат оказался таким загруженным, что до меня три дня не было никому дела. Все, что я снимала на рабочий телефон, Миша видел сам в облаке и не было надобности встречаться. Распоряжения он посылал по мессенджеру. Видимо, он воплощал в жизнь свои слова про “свести к минимуму общение”. Я не знала, чем он живет, как у него дела, пару раз забегал в наш кабинет, но мне доставался лишь его скользящий взгляд.

Появившееся на несколько дней чувство, что что-то изменяется в наших отношениях, снова было лишь миражом.

Зато вернулась Алиса и сегодня мы встречаемся у нее. У нее в Одинцово. Звучит бредово, учитывая, что я теперь живу в ее комнате. Моя красивая история, почему я живу там, была отточена так, что я сама поверила в то, что сейчас происходит.

Я жду положенных шести, чтобы сбежать, но, как назло, компьютер зависает и тормозит, заставляя меня задержаться на несколько минут, и уйти последней. Дожидаюсь выключения и направляюсь к лифту. Нажимаю кнопку и жду появления кабины. Надо еще забежать в магазин и купить что-нибудь из еды. Питаться за счет Алисиной тети мне неудобно. Из мыслей, чем поужинать, вырывают шаги за спиной. Кто-то молчаливо останавливается позади и ждет вместе со мной.

Я делаю глубокий вдох и замираю. Знаю, кто там, но не подаю вида. Нам придется сейчас спускаться наедине, пожалуй, тогда и поговорим. Без свидетелей. Лифт отсчитывает последние этажи до остановки напротив нас, как позади раздаются семенящие шажки и тонкий голосок, как будто его обладательнице корсетом сдавили грудь.

— Михаил Егорович, вы не подбросите меня до того магазина, куда просили зайти. Я сама хотела выбрать бумагу, оценить ее фактуру и качество. Заодно возьму счет.

Михаил Егорович… Передразниваю мысленно ее, закатывая глаза. Как ей это нравится. Быть такой навязчивой и приставучей.

— Хорошо, — соглашается Миша, отчего из меня рвется негодование, но я вовремя прикусываю язык, — но у меня другие дела, поэтому могу только подвезти, но с тобой не пойду.

— Это просто замечательно. А то я пока туда, потом домой, уже и ночь настанет.

Я не выдерживаю этого и разворачиваюсь к ним.

— Можно съездить и во время работы, не надо никого напрягать, да и пробок меньше.

У Вероники от возмущения и желания ответить даже нижняя челюсть отвисает. Ее план летел в никуда с ускорением свободного падения и готов был разбиться, образно выражаясь, на всей скорости об мою голову. Но моим спасением стали открывшиеся створки лифта.

Развернувшись, делаю несколько шагов внутрь кабинки. Секретутка и не зашла бы, наверное, если бы следом порог не пересек Миша. Оставить нас наедине она не могла.

Пока Миша раздумывает, она соображает раньше него.

— Тогда мне завтра придется оставить свое рабочее место.

— Уверена, что найдется кто-то, кто сможет выполнять такую сложную работу пару часов.

— Действительно, Вероника, я отпущу вас завтра. Спокойно съездите, а Валерия, как раз, посидит вместо вас.

— Без проблем, Михаил, — Я довольно улыбаюсь.