Мой обольстительный босс

— Обед — это самая малость, которую я могу тебе предложить. Песчинка во вселенной. Если ты дашь мне шанс, то поймешь, что я могу сделать для тебя очень и очень многое. Мое слово — это своего рода валюта, которая многое оплачивает. Это ключ, открывающий почти любую дверь и не только в этой компании. Меня всегда окружает все самое лучшее, и если ты будешь рядом — то я окружу самым лучшим и тебя…

— Нет, — выдохнула Аврил.

Ее бедное сердце билось так сильно, как будто пыталось вырваться из груди. В том, какое предложение ей делал босс, трудно ошибиться. Он предлагал ей «все самое лучшее» в обмен на то, чтобы она «была рядом».

Он предлагал ей заменить Энн!

Аврил заставила себя посмотреть на застывшего рядом роугга, явно рассчитывающего услышать совсем другой ответ. В его глазах жар влечения, схожий, возможно, с азартом охотника, преследующего свою добычу. И ему, как и всякому охотнику, уже трудно будет отказаться от дальнейшего преследования. Она видела это в напряженной позе мужчины, в упрямо выставленном вперед подбородке, в готовности сражаться, если придется.

Аврил снова опустила глаза, желая провалиться сквозь землю. Вот почему Блад Массиано настоял на том, чтобы именно ее взяли на работу. Такого он о ней мнения. Увидел в приемной сэфэру, и решил, что она будет рада выполнять для него работу секретаря днем, и ублажать его по ночам.

Он еще что-то говорил, но Аврил его не слушала. Она изо всех сил старалась не расплакаться. Как же унизительно и обидно было все это.

Наверное, когда Аврил была ребенком, пока жив был отец, и они с мамой растили ее в определенном достатке, окруженную теплом и заботой, она рада была быть сэфэрой. Хотя нет. Ребенку все равно, к какой расе он относиться. В детстве нас волнуют совсем другие проблемы — почему у подружки кукла лучше и почему нужно ложиться спать днем, зачем нужны прививки и что сделать, чтобы не есть овощи. Но в одном Аврил была уверена абсолютно точно — еще никогда в своей жизни она так не жалела, что родилась сэфэрой. Если бы на ее месте стояла вэйли, делфа, сэйтоу — кто угодно, только не сэфэра — Блад Массиано не позволил бы себе такого. А так… Так он думает так же, как тот инспектор, который не принял у нее заявление об изнасиловании — что с ней церемониться, если скоро начнется жара и сэфэра сама раздвинет ноги? Хуже всего то, что если бы этот большой, красивый, сексуальный роугг попытался за ней поухаживать, то она бы не устояла, растаяла бы как планета поглощенная собственным перерождающимся солнцем. Но за Аврил почти никто никогда не ухаживал. Зачем? Начнется жара и она сама раздвинет ноги…

Блад не мог понять, что делает не так. Он говорил с Аврил, предлагал ей себя. Понимая, что ни о какой любви с ее стороны сейчас и речи быть не может, Блад рассказывал о себе все самое лучшее, надеясь, что Аврил найдет хоть что-то, что могло бы вызвать у нее, по крайней мере, симпатию в ответ. Для начала ему хватило бы и этого. А дальше он засыпал бы ее подарками, окружил любовью и вниманием, проник бы в каждую часть ее жизни, чтобы сэфэра даже в мыслях не могла представить, что может жить без него.

Секс — тоже вполне неплохая основа для отношений. Не может быть, что Аврил не заметила, как сильно Блад ее хочет. И он ощущал ответное желание. Все ее тело говорило о том, что сэфэре нужен мужчина.

Так почему эти прекрасные уста говорят «Нет»? Почему у нее такой вид, словно она сейчас разрыдается?

Аврил никогда не принимала предложений, подобных этому. Но она видела, что бывает с теми, кто их принимал. Мужчины на высоких должностях не испытывают недостатка в женском внимании. Их всегда окружают какая-нибудь Энн, ищущая быстрого продвижения по службе, ценных подарков, легкой наживы. Но такие женщины не понимают одного — стоит женщине уступить желанию мужчины, и его интерес к ней пропадает. Кто-то подобный Бладу Массиано — богатый, красивый и очень сексуальный — может получить практически любую женщину. Это неправда, что Аврил не замечала, как его появление действует на других сотрудниц. И в тайне немного завидовала, ведь такой мужчина мог бы увлечься одной из них. Или даже мог бы влюбиться. Кто бы мог влюбиться в нее?

И вот, по какой-то причине, Блад Массиано обратил на нее внимание. Может, потянуло на экзотику, может, с кем-то поспорил. Не важно.

Важно то, что как только Аврил ему отдастся, роугг тут же забудет о ней в объятиях очередной красотки, которая с удовольствием скрасит его одиночество. Случайная связь, на одну-две ночи. А потом он будет искать себе новую грелку на все тело. А Аврил придется снова мотаться по вселенной в поисках новой работы и нового дома. И учиться жить, не думая о том, до чего она опустилась.

Хуже всего, что пройдет в лучшем случае месяц, и голос плоти заглушит голос разума. Начнется жара, и Аврил сама на него запрыгнет.

Такой резкий ответ обескуражил и сбил с толку Блада, но не заставил отступить:

— Аврил…

— Господин Массиано, — девушка подняла голову и с достоинством посмотрела на него. — Не знаю, что в моем поведении натолкнуло вас на мысль, что я… я как Энн.