Мой одержимый босс (СИ)

— Вика, я тебе не предлагаю отношения. Просто приятно проведем время.

Я снова начинаю злиться. Мало того, что испортил мне сегодняшний день, так опять начинает свои домогательства.

— Ну, тогда тем более нам не по пути. До свидания.

Я разворачиваюсь и выхожу из холла. Чувствую, как пылает лицо, как дрожат ноги, и стучит сердце. Как же он меня достал!

Решаю пройтись, чтобы успокоиться. На время не обращаю внимание. По пути попадается милая кафешка. Я захожу. Утром народу практически нет. Мне быстро приносят заказ, и я звоню деду.

Разговариваем мы долго. Все равно спешить некуда. Я подробно выясняю, чем он занимается в больнице и что делают врачи. Он заверяет, что все идет по плану. Я успокаиваюсь. Уверяю его, что у меня тоже все хорошо. Работа прекрасная и командировка проходит спокойно.

Затем я все-таки возвращаюсь в гостиницу. Может, Марк передумал, и мы все же едем на встречу? Или он реально решил меня уволить просто потому, что не согласилась с ним переспать?

Но если так пойдет дальше, я не смогу оставаться на этой работе. Терпеть все эти домогательства очень сложно. А если он применит силу? Что тогда делать?

По идее надо бежать без оглядки. Но как тогда я верну ему деньги за операцию? Это снова придется искать работу. И выплачивать долг частями. Но зная Марка, я понимаю, что он потребует всю сумму сразу.

Опять я в какой-то безвыходной ситуации. Да что ж за полоса такая? Неужели просвета не будет?

Совсем расстроившись, я ложусь на кровать и зарываюсь в подушки.

Глава 22

Требовательный стук в дверь. Я еле открываю глаза, сползаю с кровати. Чувствую себя разбитой полностью. На меня словно навалилась апатия. Я ничего хожу.

Заспанная я открываю дверь. Стоит Марк.

— Что? — недовольно произношу я. — Завтра я улечу, не беспокойтесь. — Хочу закрыть дверь, но он не позволяет мне это сделать.

— Завтра у нас встреча на заводе. Это в тридцати километрах от Казани. Жду в восемь утра внизу, детка.

— Я вам не детка, — огрызаюсь я.

— Красивая, сексуальная малышка. — Он наклоняется ко мне в дверной проем и повторяет: — Ты все равно будешь моей!

— Никогда! — захлопываю дверь перед его носом.

Самодовольный хам. Я возвращаюсь в комнату и готовлюсь ко сну. Нужно выспаться, иначе завтра все пройдет плохо. И нужно обязательно держать себя в руках.

Утром я спускаюсь в холл, но Марка нет. Прямо дежа-вю. Я иду пить кофе. Нужно взбодриться.

Вижу за столиком Марка, но прохожу мимо. Он окликает меня, я приветствую его, но игнорирую дальше.

После импровизированного завтрака мы встречаемся на улице. Я вызываю такси, и мы едем в этот город под Казанью.

Скучные переговоры с партнерами, длящиеся полдня, заключение соглашения и ужин в ресторане.

В гостиницу мы возвращаемся без сил. Я заползаю в номер, но закрыть дверь не успеваю. Марк снова оказывается рядом. Только не это! Устало вздыхаю, поворачиваюсь к нему, натянув улыбку.

— Что-нибудь еще?

— Спасибо, — произносит он и скрывается в своем номере.

Вот это поворот, — думаю я. Чего-чего, но благодарности я от него никак не ожидала. Так и продолжаю стоять в дверях, не понимая, что произошло.

* * *

На следующий день у нас остается финальная встреча для подписания договора. Все проходит успешно, и вечером мы вылетаем обратно в Москву. Я облегченно вздыхаю в самолете. Расслабляюсь.

Когда мы вернемся, у него будет меньше шансов приставать ко мне.

Марк чем-то занят в ноутбуке. А я все же решаю подремать.

В сон так и клонит. Стюардесса приносит сок.

— Я даю тебе два выходных, — вдруг произносит Марк, продолжая изучать свой ноут.

— Отлично. Мне как раз нужно навестить деда.

Я отворачиваюсь иллюминатору и закрываю глаза.

* * *

Наконец, я дома. Выдохнув, падаю на кровать. Неужели этот ад закончен? Хотя бы на время.

Я набираю номер деда. Телефон молчит.

Я начинаю беспокоиться. После пятого раза отвечает медсестра.

Я с ужасом слушаю, что она говорит. Мурашки бегут по коже.

Приступ.

Дедуля в реанимации со вчерашнего дня.

Я спрашиваю, могу ли сейчас приехать. Но сестра отвечает, что к нему не пустят. Пытается меня успокоить. Уверяет, что приступ курировали.

Дрожащими руками я кладу телефон на стол. На глазах уже слезы.

Наливаю себе стакан воды и выпиваю залпом.

Как чувствовала, что не надо уезжать и оставлять деда одного.

Но все же, как это произошло? Ведь все было более менее. Почему он так разнервничался?

Эта мысль не даёт мне покоя.

Он обещал держаться и быть бодрячком.

Нет, тут что-то не так. В больнице что-то произошло.

Надо срочно завтра ехать туда.

Приходит сообщение от Жени, которое я игнорирую. Вообще не до него.

И не до кого из их чудного семейства.

Вот дед поправится, а я верю, что так и будет, уволюсь к чертям. Пусть к своей Оксане под юбку лезет. Там он никогда отказа не получит. А с меня довольно.

Найду другую работу и буду выплачивать сумму за операцию. И тогда он уже не сможет держать меня на коротком поводке и диктовать свои условия.

И тогда я выскажу ему все, что о нем думаю.

Высказав всю эту тираду самой себе, я выдыхаю.

Мне становится легче. Я ставлю будильник, чтобы не проспать. Затягивать визит в больницу нельзя.