Мой охотник на монстров

То есть у неё та же фамилия? Хм, любопытно, получается. Отношения отца и неизвестной женщины были глубже, чем просто интрижка или скоротечный романчик, раз она дала ребёнку его фамилию.

Музычар не ответил, но Олег был готов поклясться, что эта сволочь улыбается.

– Грабар. На досуге посмотри, поищи информацию, что ли. Твоя задача сделать так, чтобы Стася не досталась Хозяину Балатона.

– Простите?

Музычар медленно поднялся, звон стал угрожающим. Тут же захотелось вжаться в диван, а лучше – заползти под него.

– Не прощаю. Я вообще не люблю это дело. Потому что до добра оно не доводит. Не поможешь Стасе – лишишься способностей Читающего Сны. И тебе это не понравится, поверь.

С этими словами щеки Олега коснулось ледяное дыхание, от песни дрымбы стало больно дышать, а перед глазами потемнело. Дурнота подступила к горлу, он пошатнулся и рухнул в обморок.

…Пришёл в себя от того, что лежать на полу было жёстко, спина занемела, а рука начала предательски ныть. С трудом поднявшись, Олег поморщился и почти с ненавистью посмотрел на окрашенное рассветными лучами небо.

Жуть.

Никогда визиты потусторонних гостей не заканчиваются добром. Ни-когда.

Последний раз появлялся Призрачный Цимбалист, тоже тот ещё… музыкант, всё на цимбалах играет. Так вот, результат был не лучше. И этот тоже. Кстати, они чем-то похожи – факт.

Олег сжал пальцами виски. Вот уж отключился, ничего не скажешь. И эти задания… Кошмар, как хочется забыть обо всём и просто пойти на работу. И жить обычной жизнью обычного человека. Но… сегодня суббота – это раз, то есть никакой работы. Обычная жизнь ему не светит так же, как Нешке вся курица, которую он страшно любит, но не способен съесть за один раз. И способности… Они столько раз спасали жизнь, что лишиться их глупо. К тому же Музычар хоть и неведомое ещё существо, но явно не склонное к шуткам.

Олег полностью и безоговорочно поверил сказанному.

Только вот… Сестра. Это что-то новенькое.

Сердце немного сжалось. Сестра… После смерти матери Олег остался один. Была самая близкая подруга Яна, с которой они работали вместе, расследуя преступления, совершённые существами не из этого мира, но из родных – никого. Про отца Олег ничего не хотел слышать. Он слабо представлял, о чём можно говорить с человеком, который ни разу не поинтересовался ни сыном, ни женой.

Кое-как придя в себя, поставив кофе и занявшись приготовлением завтрака, Олег принялся искать информацию о Станиславе Грабар. Разумеется, потребуется время. Музычар, сволочь, мог бы дать побольше подсказок.

Божественный омлет, который в исполнении Олега Яна искренне обожала, стоял на столе, источая сказочный аромат. Кроме чтения снов и составления документов, Олег обладал недурственным кулинарным талантом, который помогал в любой неприятной ситуации.

Однако Олег был столь увлечён найденным, что не обращал на еду внимания. Только отпивал чёрный кофе и немного хмурился.

Станислава Грабар и правда нашлась достаточно быстро. Работает на одного из крупнейших туроператоров страны, сопровождает экскурсии за границу. Сейчас живёт во Львове, а вот родилась в Ужгороде. Жила с матерью Благикой Грабар, писательницей.

Тоже Грабар… Неужто официально расписались с отцом? Или псевдоним? Чтобы такое совпадение – это вряд ли… С другой стороны, вдруг она иностранка? Что-то информация какая-то расплывчатая.

Олег откинулся на спинку стула и закинул руки за голову. Неожиданный поворот, чёрт его подери. На страничках в соцсетях Станислава похожа и на отца, и на самого Олега – спорить глупо. Пока всё сходится.

Но что такого произошло, что явился Музычар и поставил перед фактом? Спасай или будет плохо?

* * *

Наше время. Ловран, Хорватия

– Благодарю, что нашли, – голос Горана прозвучал настолько близко, что я дёрнулась от неожиданности.

И как он только умудрился так подкрасться?

Хотя нет, какой подкрасться… Я во все глаза смотрела, как Горан успел снять паучка с ладони Андраса. И при этом янтарные глаза метали молнии. Кажется, можно было услышать, что пространство между этими двумя потрескивает от искр, готовых сорваться в любой момент. А потом вспыхнуть сумасшедшим пламенем и спалить всё вокруг.

Воздух будто стал густым. Даже поднять руку оказалось задачей не из лёгких.

«Ревнует, господи, он же ревнует», – билась птицей мысль, которую очень сложно было осознать.

Никто и никогда не ревновал меня. Особенно так… с таким взглядом и желанием сжать пальцы на горле соперника, чтобы тот больше не смог сделать и вдоха, не говоря уж о том, чтобы смотреть в мою сторону.

Это странно. Это ненормально. Это…почему-то отзывается где-то в груди, за сердцем, и порочно шепчет: «Всё хорошо, всё правильно. Никогда не поймёшь, какая может быть любовь, если ни разу не испытывал ненависти».

Я закусила нижнюю губу до боли. Нет, это всё не годится. Что вообще за мысли такие дурацкие?

Ревность – это больная форма любви. Она никогда и никого к добру не приводит. Поэтому хватит стоять столбом – пора действовать.

– Да, благодарю, – спешно сказала я и осторожно потянула Горана за рукав. – Нам нужно идти – спешим.