Мой Орк. Другая история

— Если бы я только знала зачем, — села на каменную ступеньку, что вела в купель и находилась под водой.

Вдруг глаза Эйвы вспыхнули:

— Никогда, Риа, слышишь? Никогда я не покорюсь этому зверю. Ни одному их них. Я лучше сдохну.

— Были и такие, — закивала в ответ, — но закончили они плохо. А ты же слышала про Свободный день?

— Нет, — достала из корзины Мыльник, — что еще за день?

— Когда наложница может получить свободу.

— Невольничий рынок вряд ли можно сравнивать со свободой.

— Нет, нет, — намылила себе волосы, — настоящую свободу. Если вожак захочет, он может отпустить наложницу. Вообще отпустить. Правда, только в том случае, если девушка вызовет в нем симпатию, но не вызовет никаких иных чувств. Понимаешь, о чем я?

— Понимаю. И что? Были такие, которых отпустил?

— Были. Три девушки обрели свободу. К двум из них он не прикоснулся даже.

— А сколько девушек успело пройти через его гарем, Риа?

— Много… большая часть не задержалась, их отправили обратно на рынок. Некоторых бэр Кархем отдал своим лучшим воинам, некоторых казнил за попытку убить его. Но еще, — и как-то замялась сразу, — были те, которые покончили с собой. Тоже гордые. Фарата помнит каждую из них. И мне кажется, скорбит.

Покончили с собой… достойный способ защитить свою честь… Но это все же крайний способ, для начала надо побороться. И она поборется, да услышат ее Мирида и Рув.

Глава 4

Когда сумерки опустились на землю, городские ворота заскрипели. Из дальнего похода прибыл вожак клана хаватов и прибыл с победой.

Привратники встретили своего лидера поклоном, а после того, как вожак и вереница воинов, сопровождающих новых пленных с повозками, набитыми трофеями, прошли, снова закрыли ворота. В городе тем временем кипела жизнь. Кархем окинул взором торговую площадь, где не так давно хаваты начали торговать с орками из других племен, посмотрел на дома, кои некогда принадлежали людям, затем обратился к Таросу, поспешившему встретить своего лидера.

— Приветствую, брат, — похлопал по плечу друга и соратника, — как вы тут?

— Все спокойно, Кархем. Поздравляю. Еще один город пал.

— Да, пал, — кивнул, отчего кольца в ушах звякнули, — но эти бились достойно, неожиданно достойно.

— Что делать с пленными?

— Отправить на торги. Трофеи в казну, пусть писарь все занесет в книгу. У нас же все еще есть писарь?

— Куда бы ему деться.

— Я много думал, Тарос, — подал знак страже, чтобы везли повозки другой дорогой, затем развернул верного коня в сторону чертогов, — оркам пора учиться грамоте. Грамота — залог процветания. Мы проделали долгий изнурительный путь из ледяных скал сюда, мы шли за лучшей жизнью. И когда оставшиеся города падут, когда мы займем земли от Карстового леса до Горного Тарона, я намерен объединить все кланы, создать единое царство Хайвит, а это значит, нужно развивать торговлю и ремесло.

— И я полностью тебя поддерживаю. Ты мыслишь куда шире того же нечестивца катагана, бежавшего поджавши хвост, когда получил свою самку обратно.

— Это ты к чему? — вдруг притормозил коня. — Фаргара не трогай, он нас привел сюда. А уж куда и как бежал потом, не наше дело.

— Прости.

— В чертогах как обстоят дела? Мои самки еще не погрызли друг друга? — усмехнулся.

— Фарата их держит в строгости. Уж ты ее знаешь.

— Знаю, знаю… Займись пленными, Тарос. А завтра жду на совете старейшин, нам предстоит многое обсудить.

— Габан, — ударил себя кулаком в грудь. — До завтра.

В чертогах вожака встретила Фарата, орчанка сразу улыбнулась, накрыла руками голову Кархема и припала своим лбом к его:

— С возвращением.

— Здравствуй, — прикрыл глаза.

— Устал? — осмотрела своего лидера.

— Победил, гэл Фарата, победил, — поднял палец вверх, — а уж после да, устал. Самую малость.

— Мой непримиримый орук, — посмотрела на него с лаской. — Мать с отцов гордились бы тобой.

На что он кивнул.

— Самка нужна будет? — сложила руки за спиной.

— Да, приведи Альмари.

— Опять Альмари, — покачала головой, — остальные уже волнуются.

— До остальных доберусь позже, — усмехнулся. — Альмари знает лучше них, что мне нужно и как. Новенькие есть?

— Есть. Три самки. Все молодые, крепкие и уже обученные. Сопротивляться не должны.

— Габан. Буду ждать ее через два часа, Фарата. Сначала хочу пожрать и помыться.

— Так, может тебе Альмари в купальную заслать?

— Нет, после… в покои. В купальную лучше зашли гэл Дарат, чтобы спину размяла.

— Ладно. Рада твоему возвращению, Кархем.

— И я…

После того, как орк сбросил броню в своих покоях, отправился к Макоре, а та уже дожидалась лидера с его любимым пирогом.

— Бэр Кархем, — засуетилась орчанка, начала было сшибать широкими бедрами черпаки со сковородами, — прибыл.

— Не суетись, Макора, — встал у стола, — не суетись.

— Да как же не суетиться? Главный орук вернулся! Я аж три пирога испекла, думала два испечь, но передумала. Зачем же два, когда можно три. И гуси-то жирные попались. Я бы и четвертый поставила, да в печи места не осталось.

— Гэл Макора, уймись, — рассмеялся низким гортанным смехом, — мне и одного достаточно. Ты только дай его уже.