Мои останкинские сны и субъективные мысли

Но для России это был в тот момент наиважнейший вопрос международной политики. Не только из-за «братьев-сербов». «Независимое Косово» — это, в первую очередь, американский проект. Проводя стратегию «неоколониализма» США не боятся быть гибкими и идти даже на формальное признание политической независимости той или иной страны: для последующего экономического и политического закабаления формальная независимость государства не преграда. Москва же радикально поддерживала Белград — особенно крайне правые силы в сербском обществе — не только из прагматичных побуждений. Часто Кремль в международной политике просто следует известной под названием «Тактика Портоса» внешнеполитической логике — «Я дерусь… просто потому что я дерусь»: раз США против кого-то, необходимо этого «кого-то» поддержать. Поражение сербов — это был бы ещё и удар по имиджу России — имиджу надёжного союзника. Очередной удар. Позиция у Белграда и Москвы была проигрышная, что и показало будущее — Приштина (Парламент края) 17 февраля 2008 года односторонне объявила независимость от Сербии, Вашингтон и Брюссель её поддержали. А Россия была полностью выдавлена из региона.

Конечно, в регионе, где происходят такие важные для страны процессы, журналисты из России должны были быть «прописаны». Съёмочную группу НТВ — это я говорю как продюсер — туда надо было отправлять ещё «вчера». Но руководство медлило, хотя анонсировало для сотрудников — без объявления даты — командировку корреспондента Сергея Холошевского.

— Вадим, сам-то уверен, что ты поедешь?

— Нет. Но «итоговые»[121] согласны.

— А Миткова?

— С ней не говорил. Постараюсь убедить.

— Ну-ну. Попытайся.

Фефилов в последнее время работал в основном на воскресную итоговую программу «Сегодня», а на ежедневные новости материалов не делал. С «итоговыми» мало кто из авторов уже соглашался сотрудничать — «в результате упорных боёв» Миткова подмяла под себя эту программу, расставила там своих людей, и многие ребята, которые раньше делали контент выпуска интересным, разбежались по другим редакциям. Программа стала скучной, занудной, корреспондентов часто приходилось заставлять работать на неё. А Вадим с ними сработался.

— Да не пустит она тебя. Она хочет, чтобы Холошевский поехал.

И вдруг в понедельник выяснилось, что после долгих возражений Миткова всё же согласилась на нашу совместную поездку. Вадим убедил — мол, у нас несколько историй для большого репортажа для «итоговой», а также почти имеющаяся договоренность об эксклюзивном интервью с премьер-министром Косова Хашимом Тачи, лидером Демократической партии — кстати, в прошлом один из полевых командиров Армии освобождения Косова (УЧК) с позывным прозвищем «Змей». Это был аргумент. Правда, главный редактор возражала против моей поездки, задав Фефилову нелепый вопрос: «А продюсер тебе там зачем?», отчего коллегу, как он рассказывал, даже передёрнуло. Но Вадим снова отбился — мол, я и истории разрабатывал, и договорённость об эксклюзиве получал.

Вообще, Миткова отличалась тем, что была очень гибкой, могла мгновенно поменять характер боевых действий — любая тактика ради основной стратегии. Её бы в российский МИД. Если бы мы провалили командировку, то раструбила бы миру, что она это предвидела — ведь была против нашей поездки — значит, она хороший руководитель. Вероятность такого исхода была большой. А если бы у нас вдруг всё получилось — она бы сказала, что, мол, хотя и не ожидала, но ребята молодцы, а это должно было бы демонстрировать миру, что Миткова очень справедливый руководитель, опять же — хороший руководитель. Я уже с такой её тактикой сталкивался.