Мои останкинские сны и субъективные мысли

— Извините, Сергей Владимирович? Я даже не подумал. Сейчас оператора позову и запишем. Какая у Вас информация есть про этот теракт? — и стал искать глазами в толпе моего оператора Колю Якушева, продолжая спрашивать. — Говорят, поезд…

— Да на.рать мне на ваш поезд! — очень спокойно, но твердо отрезал помощник президента и отхлебнул из бокала.

— Что?! — цепенею от услышанного.

И вдруг сразу же, почти бросив бокал с недопитым напитком на поднос проносившегося мимо официанта, Ястржембский теряет контроль.

— Да я что вам всем — не могу спокойно отдохнуть?! Я разве не человек?! Я просто пришёл на выставку, посмотреть фотографии, пообщаться с людьми, друзей повидать. А тут Вы со своими вопросами. Да идут ваши теракты и ваши поезда… Знаете куда?!

— Вы, молодой человек, к Сергею Владимировичу не лезьте, — набросилась с фланга Свиблова. — Сергей Владимирович занятой человек. Вы мне мероприятие портите.

Я был ошарашен. И закипел.

— Да что Вы говорите? А? — сжал кулаки и надвинулся на него. — Там люди погибли, а вы бегаете все как крысы! Да отдыхайте сколько хотите. Но вы политик. И во время таких ситуаций обязаны отвечать. Обязаны! Потому что люди ждут. Прошло уже пять дней. Вас назначали для того, чтобы вы делами занимались, а не прятались, когда вам захотелось. И про это Вы, Сергей Владимирович, не должны забывать никогда! Даже на толчке должны помнить об этом!

Ястржембский стоял, как вкопанный, и молча меня слушал. Я закончил, а он всё ещё беззвучно смотрел мне в глаза. Не знаю, о чём он думал. Может, представлял, как целится в меня из карабина с оптическим прицелом.

А все могло закончиться взаимными побоями, будь помощник президента немного безумнее. Спасла положение Свиблова. Она вцепилась в локоть Ястржембскому и поволокла его за собой. Видимо подумала, что перед ними псих. Все время оглядывалась, бросая на меня безумные взгляды, и что-то объясняла своему спутнику.

Я остыл и огляделся. Говорил я очень громко, и окружающие на меня смотрели с удивлением, с интересом, с опаской.

Подошёл Коля Якушев.

— Ты чё здесь стоишь? Чё это у тебя руки дрожат? — оператор критично меня оглядел.

— Устал я… Блин, когда этот урод, наконец, приедет?!

Скоро уже семь вечера, а Лужка всё нет.

Звонит «Секретариат» [4].

— Задание отменяется, — это Галя Шишкина.

— Что? Почему?

— Поругался опять? — игриво заговорила она. — Эх, Эльхан, Эльхан.

Откуда-то «Секретариат» почти всегда узнавал про мои приключения. Или же им отводилась роль вестника плохих новостей?

— Какое это имеет отношение?

— Да так. Просто… Тебе же с руководством говорить, — и вздохнула тяжело. — Уезжай.

— А Лужок?

Пауза. Вздох.

— Да не надо. Еще и с ним поссоримся.

Я шёл домой и спорил сам с собой.

«Да имеет политик право на личную жизнь! Имеет! Я же не спорю! На личную — имеет».

В тот же вечер, попозже, Юрий Лужков в программе «Лицом к городу» на ТВЦ сказал: «Нет смысла скрывать, что число жертв взрыва в метро может составить 50 человек». Но он тоже играл в какую-то свою игру и что-то себе выторговал. Потому что на этом всё и закончилось.

Даже сейчас окончательно неизвестно точное количество жертв — материалы уголовного дела засекречены. Полуофициально — то ли 41, то ли 42, то ли 43 погибших и более 250 получивших ранения. По обвинению в этом теракте — и во многочисленных других терактах и преступлениях — осудили в 2007 году членов «карачаевского джамаата». Их руководителем объявили небезызвестного виртуального Ачимеза Гочияева, на которого сваливали все крупные акции террора в стране после прихода Путина к власти в 99-ом до Беслана. Власти утверждают, что этот полулитературный персонаж прячется в Грузии.

Была ещё скандальная история весной того же года, когда московские власти вдруг отказались признавать этот взрыв в метро терактом, чтобы не платить компенсацию родственникам одной из погибших. Вот так.

А нам что? Нас терроризируют — а мы крепчаем. Среди жителей Москвы и других крупных городов страны укоренился психоз — многие до сих пор панически боятся ездить в метро из-за взрывов, особенно в первом вагоне поезда. А 14 марта 2004 года Владимира Путина избрали на второй президентский срок.

Нет, так правильнее — нас взрывают, а мы даже не крепчаем. Это теперь главное социально-политическое кредо россиян.

Начальство у меня по поводу этого инцидента с Ястржембским ничего не спрашивало, но я им повторил бы то же самое. Не сомневаюсь.

Source URL: http://ostankino2013.com/da-narat-mne-na-vash-poezd-lico-vlasti.html

Корпоративная этика без корпоративной солидарности, или Останкинские импотенты

1 июня 2004 года с НТВ выгнали Леонида Парфёнова, ведущего программы «Намедни».