Мои останкинские сны и субъективные мысли

Когда камеры включены у Куприянова появляется жёсткое выражение лица. По их мнению, такое и должно быть у официального представителя гиганта-монополиста. Демонстрация силы и абсолютной власти – Куприянов старается. Видимо, парень долго тренировался перед зеркалом, учился играть роль «ястреба» из «Газпрома».

Хотя обычно, у него недовольно-озабоченный взгляд на окружающий мир. Заходит в зал пресс-центра, высокомерно и с раздражением оглядывает журналистов – словно, мы больше всех виноваты, словно мы – те самые «неблагодарные белорусы» или «ворующие газ украинцы». С ненавистью смотрит на заставленный микрофонами стол. Потом замирает перед камерами – «зависает» на несколько секунд в поисках нужной программы – и только потом махает рукой: «Включайте!»

Дааа, всего один раз в жизни я видел его глаза добрыми и даже слегка влажными. Где-то полгода назад. Он тогда разговаривал по телефону с кем-то, кого называл «Дорогая», улыбался и смущался. Лицо официального представителя «Газпрома» было другим, неузнаваемым. Человеческим.

Ну, может же человек. А тут – металлическим голосом:

- У нас осталось ещё шесть часов для того, чтобы достичь окончательных договоренностей. Если этого не произойдёт, то мы начнем подготовку к прекращению подачи газа для потребителей Белоруссии и завершим её к 10 часам утра следующего дня.

Время около трёх дня. За территорию «Газпрома» охранники не выпускают. Вот это новость! А есть мы что будем, интересно? Я, вообще-то, даже не позавтракал.

Нашёл девушку из пресс-службы компании – Наталью Шимонову.

- Где у вас здесь столовая?

Смотрит на меня пустым взглядом. Задумалась.

Прошла минута. Девушка молчит – думает. Просто стоит и смотрит – то на меня, то на потолок.

Они – что: полагают, я – штатив? мне есть не надо? или микрофон?

Информированные коллеги поделились координатами местной столовой. Человек двадцать собралось в путь.

- Стойте! Не ходите! – «проснулась» сотрудница пресс-службы.

- Что??? – испугались мы. – Что случилось?

- Куда вы? – оглушила нас Наталья криком Ярославны.

- Ну, жрать охота, ну! – за всех ответил оператор, кажется, с «России».

- А вдруг подпишут сейчас.

- Вы так думаете? – кто-то обречённо засмеялся.

- А если Куприянов что-то захочет сказать?..

- Лично я пошёл есть, - громко говорю своим операторам.

Половина из поднявшихся снова сели на свои места. Потом, по одному бегали в столовую.

Хотя кормят тут неплохо. Натуральные продукты, без жира. Но не так дёшево и разнообразно, как в Думе.

На обратном пути прогулялся по коридорам этого святилища.

Кто видел эту газпромовскую каланчу на улице Намёткина, дом 16, меня поймут. О, небо, что за ужасное здание! Большое, олицетворяющее силу и хамство, мало того, что нефункциональное – какие-то коридоры, множество холлов с болезненными цветочками – да к тому же без чувства и энергии, без жизни. Стекло и железобетон с избытком режущих взгляд прямых линий и углов. Надгробный памятник в виде столба-стелы. Детородный орган в объятия небесам.

Это кто же решил таким способом изнасиловать местный архитектурный ансамбль, а? Кто устроил эту московскую тренировку перед стройкой Охта-центр в Питере? За что, В.И. Хавин [7] ? Человек понимал, что архитектура – это искусство? А не дубайско-гонконгский строительный ширпотрёб. Это же как белые носки с классическими ботинками, как картины Никаса Сафронова в Третьяковке, как королева Великобритании в лосинах. Или как Салман Радуев в качестве участника детского «Евровидения». Это не искусство!

Железобетонный уродец. Однако, точно соответствует их эстетическому представлению о современности. С этими людьми даже не надо беседовать, не надо интересоваться уровнем их образования или вкусом. Спрашивать про любимые книги и кинофильмы; как относятся к животным, к Природе. Надо посмотреть на здание, в котором им нравится работать, и становится всё ясно – это снобы, самодовольные жабы, считающие себя богами-олимпийцами.

Когда смотришь на окружающую эту застройку панораму, в голове первая ассоциация – «зачистка»! Заборы, охрана по периметру, простреливаемая территория – как на ладони, минимум «зелёнки». Философия крепости, стремящейся к осаде. Феодальный замок в окружении – покорённых аборигенов. Окружающий мир – это враг! «Мир – это война». «Любовь – это ненависть».

Вот так и государство они строят… Мне одна знакомая, бывшая сотрудница «Газпрома» – восемь лет в этом здании проработала – жаловалась: люди думают, что у всех здесь большие зарплаты, а в реальности – только у топ-менеджеров. Хорошо живётся ещё всякому начальству, и тем, кто имеет отношение к «откатам», а у подавляющего большинства зарплата в два раза меньше среднемосковской. А понтов столько! Сколько же понтов! Понты на фоне окружающей нищеты. Газпром – это Россия. Россия – это Газпром.

Как можно доверять страну, даже одно «национальное достояние» – почти как достоинство – в руки людей с таким вкусом, людям, в душе которых такая антигармония и столько болячек?