Мои останкинские сны и субъективные мысли

Пререкание Вадима с главным редактором было странным – он очень осторожен во взаимоотношениях с начальством. Тогда я причину не понял. А вот сама идея командировки мне нравилась. Первое. Извините, но плевать я хотел на эти все внутри-нтвшные интриги, потому что на кону были не миллионы, по крайней мере, для меня. Да и потом, тратить своё здоровье, эмоции, время на ненужные взаимные пакости, доносы, тем более когда все мы в одной команде, в одной компании… До сих пор не понимаю. Во-вторых. Мы с Фефиловым договорились – это было взаимное желание – сделать необычный для российского зрителя материал из Косова. Почти каждый, кто из наших коллег ездил в этот регион, работал стандартно, как под копирку: православные храмы разрушаются косовскими албанцами; единицы оставшихся священников, «противостоящие варварам», гуляют по развалинам церквей; ничего не предпринимающие, не контролирующие ситуацию международные миротворцы. А ещё косовский город Митровица, разделённый на два противостоящих друг другу сектора – сербский и албанский – везде колючая проволока, оружие, напряжённые лица, ненависть. Главная информация, получаемая зрителем и формирующая его мнение, его точку зрения – две общины не могут ужиться вместе, албанцы – это звери, потому что убивают сербов, а миротворцы смотрят на это сквозь пальцы. Точка зрения – только сербская. Много лет одно и тоже. Словно там больше ничего нельзя снять. Кроме того, по «картинке» получается, что Косово – это в основном огромная сельская местность. Обычно, такая работа коллег – это не указание сверху, редакционного руководства. Это – личное.

Конечно, сербы родственная русским нация. Но репортёр-то может и должен показать и противоположный взгляд на проблему. Показать – а зритель пусть сам делает вывод. Сохраняла же информационный баланс британская BBC между «своими» и «врагами» во время войны Великобритании с Аргентиной за Мальвинские (Фолклендские) острова в 82-м году. Почти все англичане ругали телеканал за это, но материалы смотрели с интересом – их рейтинги не обманут – потому что очень любознательные англичане, наверное, не боялись смотреть правде – аргентинской правде, в том случае – в глаза. Кто это вообще такие – косовские албанцы. Обычные косовары, не их лидеры Ибрагим Ругова, Хашим Тачи и др., о которых российский зритель слышал. Чем живут, что хотят, почему воюют с сербами? Разве это не интересно? Вот и с Вадимом мы планировали сделать материал из Косова и о сербской, и об албанской стороне. Заявления политиков, борьба сверхдержав – это всё важно, но интересно – что это значит для жителей Края, для конкретных обычных людей.

Идея-то была. Но как её осуществить? Подготовка к такой командировке – это моя работа, работа продюсера, но не за сутки же – не было у меня никаких анонсированных Вадимом для Митковой историй в Косово, и договоренности об эксклюзиве с Хашимом Тачи у меня тоже не было. Я вообще знал тогда в Косово только одного человека.

Уже в самолете понял, почему Фефилов так упорно пробивал эту поездку. Неделю назад он и оператор Антон Передельский вернулись из командировки в Абхазию. Претензий к их творческой работе у руководства не было, но вот расходы превышали запланированные. В тот период на НТВ шла очередная борьба с воровством на низовом уровне, и финансовые службы телеканала крепко взялись за ребят, особенно их возмутила стоимость отеля в Сухуми – 150 долларов за сутки. Хотя парни мне рассказывали, что всё было по-честному – ни копейки не присвоили. Но, по логике, проверяющие были правы – ну, не может гестхаус в полуразрушенной Абхазии стоить дороже, чем в Анталье, с её развитой туристической инфраструктурой. Да, не может. Как и номер в советской по духу гостинице «Космос» не может стоить дороже, чем в берлинских отелях. Но стоит же. Да и в Париже цены ниже, чем в Сочи. Это всё последствия «голландской болезни», плюс – совковый образ мыслей у предпринимателей-объектов идеологии эпохи потребления. Умом наши финансовые это понимать не хотели и замучили Вадима допросами. Вот он и решил убежать в Косово: во-первых, там он был бы подальше от проверок, во-вторых, надеялся сделать громкий материал для «итоговых», что будет аргументом в его пользу перед начальством в этой войне, по его словам, со «слишком оборзевшей» бухгалтерией. И оператор в этой командировке был тот же, что и в Абхазии – Антон Передельский, с прозвищем Передел.

Вот в таких вот условиях приходилось работать, вот такое переплетение личных и профессиональных интересов. Весь полет Фефилов думал не про Косово, а рассказывал мне про абхазскую командировку, возмущался нашими финансовыми службами и заставлял пить вместе с ним.