Мои останкинские сны и субъективные мысли

— Да, да, да. Как королева! Как королева! — раздались со всех сторон эхом голоса подчиненных.

Все, кто хоть раз общался с Митковой, согласятся, что она — человек-плакат. Человек-лозунг. Лозунг насыщенный торжественными словами, непонятный, хотя и красивый, как алые паруса. Ей надо было родиться китаянкой и стать членом КПК.

Есть такой типаж людей, которые всегда хотят выглядеть правильными: в детском саду приобретают первый опыт доносительства, в школе и в университете мечтают и борются за место старосты, девственность теряют в 29 лет, редким сексом занимаются только в миссионерской позе, а в местах лишения свободы сами лезут к администрации с предложением о сотрудничестве. Если бы у Митковой была страничка на сайте знакомств или, например, на «Одноклассниках», то в демонстрируемой услуге статус или девиз была бы какая-нибудь банальная и пошлая декламация, вроде: «Никогда не думай о плохом!» или «Я прекрасна всегда!», или «Я говорю жизни — да!» Или ещё более непонятная бессмыслица — «Всегда говори всегда», как название тупейшего сериала. Вот, что хотели сказать парни, придумавшие такую абракадабру? В принципе, для такого контингента людей и снимают большую часть подобного мыльного телепродукта.

Но при всём при этом, любимым занятием главного редактора Дирекции информационного вещания НТВ были обычные понты. Да. Человек слаб. Даже иконы покрываются плесенью. Кто-то любит рыбалку, кто-то — портить останкинских девушек, бить по ночам фонари в дачном посёлке, кто-то крепко выпить, кто-то обожает поковыряться в носу, сидя дождливым вечером у задушевного камина. А Миткову хлебом не корми, лиши всего остального вышеперечисленного — но дай лишь попонтоваться всласть. Обычно она это делала перед теми, кто вынужден слушать, не осмеливаясь прямо ей в лицо смачно зевнуть — перед подчиненными.

Помню, однажды зимой, после дневного эфира редакторы, режиссёры, выйдя из аппаратной, столпились в коридоре небольшой группой и обсуждали последнюю новость, которой ведущая заканчивала выпуск — обильный снегопад будет идти до конца недели, проблемы на дорогах и т. д. Вдруг подошла Миткова и сразу же стала рассказывать о приключившемся с нею в то утро:

— Ой, что я сейчас расскажу. Слушайте меня! Еду сегодня утром по Ярославке [2] из области — страшная пробка, длиннющая. Оказалось, гаишники перекрыли всё движение и никого не пускают. Говорят — авария. Ха! А я же на работу опаздываю. Ну, вы понимаете, кого они всё-таки пропустили по встречке проехать! Ну вы понимаете…

Тут главред сделала долгую театральную смысловую паузу: ухмыльнулась, раскинула руки в сторону ладонями вверх с растопыренными пальцами — как мим, изображающий большой цветок — а потом с игриво-загадочным выражением лица стала всех оглядывать — чтобы установить невербальный контакт.

После этой сцены она продолжила:

— Так вот. Авария потрясающая: около двенадцати машин насчитала. Вот, что надо было снимать для эфира… Но я-то доехала нормально, — прищурилась от удовольствия Миткова и снова всех осмотрела, мельком, из под ресниц.

Честно, если бы не эти нелепые её телодвижения, я даже сразу не понял — эту историю Миткова рассказала только, чтобы похвастаться своим блатным статусом. И это уровень руководителя? Этим людям успешная карьера нужна, чтобы заполучить «мигалку» и крутые номера, чтобы парковать машину там, где только им можно. Потому и прорываются к магическому креслу — по головам — ломая жизнь и конкурентам, и близким, и себе. Неужели оно того стоит…

— Я не понял, а кого гаишники пропустили? — громко спросил я, оглядев коллег, и подтвердил свою репутацию, толи очень глупого, толи очень смелого. Что почти одно и то же.

— Точно — это не будет выглядеть как у школьницы? — продолжала сомневаться Миткова.

«Ага. Ещё гольфы с начёсом надень», — подумал я и едва не расплакался нарисовавшейся картине.

Школьница, королева, медсестра. Я уже больше не мог слушать эти бабские разговоры. Пошёл по своим делам, даже успел выпить две кружки чая. Приблизительно через полчаса снова направился в «Секретариат», предполагая, что Митковой уже ушла…

Нет, наверное, они же должны были ещё о чём-то говорить, пока я отсутствовал, и, видимо, опять вернулись к теме блузки. Ну, нельзя же столько времени обсуждать какую-то тряпку.

— …сказала ей, чтобы погладила, а потом решила сама это сделать. Такое важное событие, — продолжил я слушать в том же укромном месте.

— Надо быть осторожной, чтобы разводы не остались, Татьяна Ростиславовна. Белое любит деликатную глажку. А вещь-то новая.

— Ну, у меня есть ещё одна кофточка тёмного цвета… — начал голос Митковой и вдруг оборвался. — Нет, нет. Всё же я надену эту беленькую блузочку! В ней у меня грудь красиво смотрится. Очень сексуально!

Я начал приходить в себя от услышанного, а в комнате что-то громко зашуршало. Предполагаю, главный редактор Дирекции информационного вещания НТВ стала трогать себя и показывать подчинённым то, что она имела в виду.