Мой отчим - советский пенсионер

Села в поезд "зайцем", как всегда. Проводница меня в купе определила обычное, места были. И так интересно я назад возвращалась: ехали из Ростова двое парней, сказали, что в Шаблиевке сойдут, а оттуда — полями — три километра протопают пешком до конезавода, через плотину, через реку Егорлык, до самой центральной усадьбы, в правление. Они в том конезаводе длительную учебную практику проходят по агрономии… Всё бы в их рассказе показалось мне обычным, кабы не внешний вид юношей: глаза — узкие, черные, скулы — широкие, а сами — китайцы! Один — Ли, а другой Феликсом представился, на европейский манер… Удивительно… Но, если вспомнить, много их у нас учится по сей день, они — народ старательный, трудолюбивый, угодливый, приятно с ними общаться и работать, наверное, тоже… Мао Цзэдун их раньше очень уважительно к СССР относился, но сейчас, отчим говорил, некоторое охлаждение, в связи с некоторой переоценкой памяти и деятельности Иосифа Виссарионовича: они, китайцы, его "вторым Лениным" хотели почитать, а Никита Сергеевич так отнёсся к Сталину… Ну, я не знаю об этом много, мне большая политика мало интересна, всё равно мне в ней не участвовать… Но товаров китайских у нас в стране — немало: вот у меня, например, зонтик китайский, и платье есть одно, пошитое из китайского супер-дефицитного шёлка натурального… А на стене в зале у мамы с отчимом висит огромный, два на три, китайский чистошерстяной ковёр, с ликом Мао Цзэдуна. Отчим вначале смеялся над этой "маоистской иконой", но мама его убедила, что "других расцветок" не завезли, он рукой махнул, ковёр как ковёр, — пыли много…

Китайцы приятными оказались, а как сказала, что в том конезаводе бываю каждый выходной с бабушкой, езжу кататься на лошадях местных, — так парни вовсе возрадовались, приглашали в гости заходить, — я сделала вид обиженный. Они объяснили, что комнату снимают у бабы Нюси Будулуцевой, — оказалось, я ей знаю. Порой кажется мне, что весь мир — большая деревня!..

Доехала весело. Китайцы дальше поехали, им еще минут пятнадцать-двадцать до Шаблиевки на пассажирском "пиликать", а я к "родителям" поспешила…

Не знаю: то ли мёд мой помог, то ли просто организм у дяди Семёна крепким оказался "по роду-предкам", а только постепенно пошёл он на поправку, что меня очень порадовало. Потому как мама привязалась к нему всем сердцем: шутка ли, за столько лет — первое сердечное увлечение… А ну, как если бы она его потеряла? Для мамы это явилось бы огромной трагедией: мой папа ведь на фронте погиб… Правда, худым отчим оставался еще долгое время, но худоба вскоре перестала выглядеть болезненной, скорее жилистой казалась. И глаза понемногу отошли, снова синевой засветились. Гемоглобин Маина нашла пониженным, но не критически, велела гематоген есть "в коровьих дозах" да мясо красное, говядину типа, кушать побольше и вином красным сладким запивать, и спать круглые сутки. Пришлось маме все свои связи поднимать, — с говядиной-то трудновато в наши дни, дефицит, но раз надо… Вот у бабушки — своё хозяйство есть, но корову она не держит, говорит, мороки много, зато у бабушки столько кроликов… Я с ними раньше играть любила, приручала… Даже есть не могла, жалко было дружочков-пушистиков…

Мама моему возвращению обрадовалась, побежала скорее отчима потчевать медами привезёнными. А вечером она меня попросила на другой день заплатить на почте за коммунальные услуги по дому: что-то многовато за воду мне показалось…

Посмотрела я те платежки: всюду мамина фамилия, интересно стало, спрашиваю:

— Мама, почему же везде твоя фамилия указана? Дом же дядя Семён покупал?

Мама засветилась ласковой улыбкой внутренней, глаза обогрелись теплом:

— Так Сёмушка, Зоенька, дом-то на меня оформил в собственность. Потому я и из квартиры нашей выписалась, что не могу сразу в двух местах быть прописана… А Семушка в доме просто прописан…

Платежки коммунальные я взяла, оплатила всё, как надо, все тридцать четыре рубля, а сама подумала: почему это дядя Семён дом сразу на мать оформил? Как-то странным мне это показалось. Как-то все это непонятно выглядит: домишко в Гиганте стоит гораздо дешевле сальского "домины", неужели дядя Семён так благороден в своей любви? И как он может быть здесь прописан, имея ТАМ дом?

Или он просто не захотел оформлять здешний дом на себя в собственность? Одни непонятности. Я, конечно, не юрист… Но надо всем этим стоит задуматься…

Глава 7