Читаем Мой отец – бог Гипнос! (СИ) полностью

Боже, какая жара. Киска Хейли была райской, горячей и уютной вокруг моей катаны. Я чувствовал каждое ее подергивание и спазм экстаза, когда в третий раз толкнул ее через край, мышцы напряглись вокруг моей талии. Я никогда не замедлялся, мои бедра врезались в ее круглую задницу каждый раз, когда я достиг дна внутри ее ядра.

Она ахнула, оторвавшись от своего занятия. " Благодарю Вас, господин… " она застонала. " Спасибо, что трахнули меня так как надо… Никогда в жизни меня так хорошо не трахали."

Я не ответил, ворча, когда въехал в нее. Мой член пульсировал и был готов взорваться, но я сдерживал себя железной волей. Отстранившись, я соскользнул с ее тела с тихим стоном.

" Пейдж, " тихо сказал я.

Моя лучшая подруга тут же повернула голову, оторвавшись от отчаянных губ матери.

" Да, любимый? " спросила она.

" Иди сюда, " приказал я, широко улыбаясь.

Ее глаза возбужденно блеснули. " Да, сэр."

Она поползла по телу Хейли, ее обнаженная кожа плавно скользила по обнаженной коже. Я увидел ее твердые и напряженные соски на кончиках дерзких грудей, а затем схватил ее и притянул к себе, чтобы поцеловать. Я чувствовал вкус маминого бальзама для губ на ее губах, ваниль и мед, посылая толчок возбуждения прямо в мою напряженный член.

Мои губы ласкали ее ухо. " Трахни меня…"

Я почувствовал стон возбуждения в ее горле. " Да, сэр…"

Ее рука обвилась вокруг моего ствола, направляя меня к своему входу. Я немного раздвинул бедра, когда опустился на колени, и ее тело роскошно опустилось на меня.

Я разделил ее пополам, и ее тонкая фигурка начала медленно подниматься и опускаться на моем жестком шесте.

Голова Пейдж откинулась назад, и с ее губ сорвался вздох. " Обожеблятьдаааа…"

Я ухмыльнулся, обнажив зубы, схватил ее за бедра и начал двигаться с еще большей скоростью. Мои мышцы напряглись, когда я поднял ее и опустил вниз, мой член вошел в ее центр и уперся в самые внутренние стенки.

" Трахни меня, Алекс! " воскликнула она, оборачивая руки вокруг моей шеи. " Трахни меня, хозяин!"

Я хмыкнул в знак согласия, мое тело напряглось, когда она опустилась на колени верхом на меня. Я уткнулся лицом в ее шею, целуя так сильно, что оставил след. Зрелища и звуки вокруг меня были приглушены, мой единственный фокус — жар и ощущения, проходящие через наши тела.

Вверх и вниз. Внутрь и наружу. Все быстрее и быстрее.

Я почувствовал, как Пейдж вздрогнула в моих руках и прижалась ко мне, отдаваясь наслаждению и кончая со взрывной силой.

Мои мысли разделились по кусочкам, когда мир терялся по краям.

Так близко…

А потом мир рухнул.

Глава 21

Я в последний раз вонзился глубоко в Пейдж и разрядился, все мое тело сжалось, а затем отпустило, мой член снова и снова пульсировал глубоко внутри тела моей лучшей подруги. Я распылял, как пожарный шланг, и выстрелил горячую, липкую сперму по всем стенкам ее лона. Я не мог видеть, не мог думать, не мог говорить. Единственным ощущением было освобождение от всего, что копилось во мне.

Пейдж ахнула, когда я застонал и крепче сжал ее бедра, крепко сжимая, пока ее киска доила последнюю унцию силы из моего переутомленного члена. Затем, задыхаясь, я рухнул на кровать.

Обессиленный.

Только через несколько мгновений я почувствовал, как Пейдж переместила свой вес и потерла мое плечо, ее пальцы холодили мою разгоряченную кожу. Я приоткрыл веко и застонал, затем заставил себя снова сесть.

Все вокруг меня замерло.

" Что случилось? " Спросил я Пейдж, внезапно осознав, что у меня пересохло в горле от напряжения.

" Нам все еще есть о чем поговорить, " сказала мне моя лучшая подруга с дразнящей улыбкой на лице.

Я нахмурился. Что…?

" Ты назвал меня своей девушкой? " Прошептала Пейдж, сверкая глазами.

Ах… это. Я оглядел обмякшие фигуры Хейли и моей матери, обмякших в расслаблении после невообразимого блаженства. Я прикусил губу и смущенно улыбнулся. " Наверное, мне следует сначала спросить, " сказал я. " Привет, Пейдж. Хочешь быть моей девушкой? " Впервые за долгое время я почувствовал волнение, ожидая ее ответа. Я мог бы заставить ее согласиться. Но, несмотря на то, что я сох по этой девушке в течение многих лет, она все еще была моим лучшим другом. Я волновался и рассчитывал на что-то.

" Хм… " сказала стройная девушка, задумчиво постукивая пальцем по подбородку, в то время как другая рука протянулась и начала медленно поглаживать мой ствол.

Рычание похоти заурчало в моем горле, и она прикусила губу, когда улыбка расплылась по ее эльфийскому лицу. " Я просто дразню тебя, придурок, " сказала она мне, смеясь темно-синими глазами. " Конечно, я буду твоей девушкой!"

Я улыбнулся, чувствуя неподдельное облегчение. " Хорошо… " Сказал я ей.

" Ммм… " Она кивнула в знак согласия. " Но тебе придется пригласить меня на хорошее первое свидание, " сказала она с притворной суровостью. " Ты знаешь, потому что я уже трахаю тебя."

Я усмехнулся. " Позже, " сказал я ей. Мое сердце снова забилось быстрее, тело ожило. " Пока что… Пора быть хорошей девочкой…"

Перейти на страницу:

Похожие книги

Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов
Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов

Новая книга знаменитого историка кинематографа и кинокритика, кандидата искусствоведения, сотрудника издательского дома «Коммерсантъ», посвящена столь популярному у зрителей жанру как «историческое кино». Историки могут сколько угодно твердить, что история – не мелодрама, не нуар и не компьютерная забава, но режиссеров и сценаристов все равно так и тянет преподнести с киноэкрана горести Марии Стюарт или Екатерины Великой как мелодраму, покушение графа фон Штауффенберга на Гитлера или убийство Кирова – как нуар, события Смутного времени в России или объединения Италии – как роман «плаща и шпаги», а Курскую битву – как игру «в танчики». Эта книга – обстоятельный и высокопрофессиональный разбор 100 самых ярких, интересных и спорных исторических картин мирового кинематографа: от «Джонни Д.», «Операция «Валькирия» и «Операция «Арго» до «Утомленные солнцем-2: Цитадель», «Матильда» и «28 панфиловцев».

Михаил Сергеевич Трофименков

Кино / Прочее / Культура и искусство
Новая критика. Контексты и смыслы российской поп-музыки
Новая критика. Контексты и смыслы российской поп-музыки

Институт музыкальных инициатив представляет первый выпуск книжной серии «Новая критика» — сборник текстов, которые предлагают новые точки зрения на постсоветскую популярную музыку и осмысляют ее в широком социокультурном контексте.Почему ветераны «Нашего радио» стали играть ультраправый рок? Как связаны Линда, Жанна Агузарова и киберфеминизм? Почему в клипах 1990-х все время идет дождь? Как в баттле Славы КПСС и Оксимирона отразились ключевые культурные конфликты ХХI века? Почему русские рэперы раньше воспевали свой район, а теперь читают про торговые центры? Как российские постпанк-группы сумели прославиться в Латинской Америке?Внутри — ответы на эти и многие другие интересные вопросы.

Александр Витальевич Горбачёв , Алексей Царев , Артем Абрамов , Марко Биазиоли , Михаил Киселёв

Музыка / Прочее / Культура и искусство