Мой отец - Фидель Кастро

Лидия превратилась в Перфидию, то есть стала олицетворением коварства и вероломства, с той самой минуты, как ей пришлось покинуть надежные и недосягаемые стены отцовского поместья, сменив его на ветхое жилище, оставленное любовницей отца. В этом обветшалом доме предстояло жить и бывшей жене Анхеля Кастро, Марии Луисе.

Маленькая Нати выросла у домашнего очага, который странно сочетал в себе матриархальное поведение мамы Натики и экзистенциальное отчаяние папы Маноло. У Нати были зеленые глаза в пол-лица и грустный взгляд юной старушки. На ее детские годы выпало немало страданий. В двухлетнем возрасте Нати пережила ацидоз, болезнь, загубившую сотни детских жизней. Натика сходила с ума от отчаяния при виде детских страданий. Малышка чахла от непрекращающейся рвоты. Однажды утром измученной матери показалось, что девочка мертва. Она бессильно опустилась в кресло, собираясь оплакать свое горе, как вдруг ей явился черный ангел. В его роли выступала Нати собственной персоной. Девочка была донельзя испачкана фасолевым пюре, которое она нашла в кухне и уплетала за обе щеки прямо из кастрюли. Таким действенным способом она выразила свой протест против многодневной жидкой диеты. Это был первый случай выздоровления, и это была революция в педиатрии. Детская медицина обогатилась новым методом лечения ацидоза.

Нати возобновила свой медицинский опыт в пятнадцатилетием возрасте, когда заболела бруцеллезом. В течение нескольких месяцев она пребывала в лихорадочном бреду. Чтобы хоть немного сбить жар, девушку опускали в ванну со льдом.

Затем наступила очередь лептоспироза. А через некоторое время его сменил гепатит. После этого Нати умудрилась быть укушенной за небо бешеной собакой.

Несмотря на все перенесенные заболевания, Нати росла и хорошела. Сначала она превратилась в красивую юную девушку, а немного погодя преобразилась в модную женщину, у которой отбоя не было От приглашений. Она пользовалась огромной популярностью в Гаване за радостный смех, за прекрасные белокурые локоны, за смуглую кожу и прелестную фигуру креолки.

* * *

Маленький Фидель и его старшие братья встретили свои первые рассветы в хижине под соломенной крышей в северной части фермы, где их бабушка Доминга и мама Лина время от времени призывали в помощники добрых духов, используя для этого свечу, воду в стакане и заклинания.

Фидель отличался прекрасным здоровьем, которому не смогли повредить даже его многочисленные попытки подняться в воздух. Желание полететь возникло у мальчика, когда ему не было и пяти лет.

Свою учебу он начинал в маленькой деревянной школе, удаленной на много километров от фермы. Каждое утро детям приходилось протаптывать дорогу в густых зарослях. Маленький Фидель всегда шел последним, потому что он имел странную привычку делать три шага вперед и один назад.

Он очень любил идти навстречу солнцу, не отводя взгляда от его слепящего света. Он как будто хотел посостязаться с дневным светилом — кто кого пересмотрит, кто первый опустит глаза. Безжалостное солнце слепило Фиделя. Его глаза воспалялись. Мальчик приходил в ярость от того, что не может победить в этом поединке. Он не любил проигрывать.

Когда Лина наказывала детей за шалости, пуская в ход ремень, все сразу же разбегались, стараясь ускользнуть от ударов. И только Фидель сам спускал штанишки и подставлял обнаженные ягодицы со словами: «Бей меня, мама». Разумеется, после этого у матери рука не поднималась, чтобы ударить сына.

Свое первое в жизни унижение он испытал, увидев сводного брата, Педро Эмилио, гарцующим на лошади рядом с отцом. Фидель вместе с другими сыновьями Лины стоял в это время, словно безмолвная тень, в стороне. Фидель рано понял, как дону Анхелю удается удержать на земле своих работников. Когда Лина заняла место Марии Луизы, жизнь преобразилась. Теперь дети смогли оставить маленькую сельскую школу, с тем чтобы продолжить учебу — уже под фамилией Кастро — в лучших школах Сантьяго-де-Куба, столице провинции Ориенте. Еще более счастливым событием для Фиделя стал тот день, когда его отправили учиться в Гавану. Теперь можно было забыть обо всех неприятностях прошлого, о том, что ему мешало в прежней жизни. Все это оставалось где-то там, далеко позади, покрываемое туманом забвения. От осознания этого сердце юноши ликовало.

* * *

Нати была обречена на удачи. Фортуна смотрела на нее влюбленными глазами. Все, за что бы девушка ни бралась, получалось не просто хорошо, а великолепно. Если она брала в руки теннисную ракетку, то обязательно выигрывала сет, если соревновалась в плаваньи, то непременно становилась победительницей. Стоило ей обратить свой взор на мужчину, как вскоре этот представитель сильного пола оказывался у ее ног.