Мой палач. Реквием (СИ)

Выступлений было так много, что большую часть времени я проводила на сцене, забивая на себя, на еду и часто даже на сон. Музыка — это единственное, что спасало меня от быстрой смерти, а еще месть. Она не отпускала, эта тварь не давала мне и шанса расслабиться, поэтому я делала все, чтобы Бесаев как можно больше знал обо мне.

Эта маска…она постепенно стала моим вторым лицом, и да. Я больше не позволяла себе слабости. Никакие. Совсем. Я не могла больше быть слабой, вот только как я не светилась на сценах, какие бы откровенные наряды не одевала, не принимала цветы от других мужчин, готовых стать моими покровителями, Бесаевы все равно не объявлялись, и я не знала, чего они ждут.

Почему не добивают меня? Я уже была готова умереть. В любой момент просто…лишь бы поскорее рядом с дочкой оказаться.

— Ась, ты в ресурсе?

Ассистентка заглядывает за дверь, знаю до выступления ровно пять минут, и она пришла меня проверить. Проконтролировать, точнее. В последнее время я все же даю себе слабость. Одну единственную.

— Да, порядок. Дверь закрой!

Рявкаю на нее, и дверь быстро закрывается. Усмехаюсь. Раньше бы я ни за что так себя не вела, а теперь мне даже нравится. Быть такой сукой, Бесу бы тоже понравилось, если бы этот подонок был здесь, а не бросил меня подыхать в одиночестве.

Я в гримерке напротив большого зеркала. В лицо светят яркие лампочки, отдавая тени на моем дерзком макияже. Снова маска, снова сука напротив смотрит на меня, такая чужая и красивая, но мне проще так. Гораздо.

Быстро вытираю нос от порошка, который вдыхала пару секунд назад. Припудриваю лицо, смотрясь в зеркало, поправляю длинные волосы. Мне начал давать эту дрянь один мужик месяц назад на фотосессии, предложил купить недорого, обещал, что все проблемы уйдут, и я взяла. Не от дурости, а от безвыходности. Таблетки уже просто не помогали, сколько бы я не пила их и в каких дозировках, я явно к ним привыкла, и они давно стали для меня не полезнее витамин. Кофе, чаи ни черта не работали, и я не знала, как помочь себе. Я просто словно умирала каждый день, но знала, что нельзя сдыхать, пока не отомщу, поэтому теперь я использовала этот порошок. Не часто, но в последнее время уже каждый день. Мне было лучше от него. И даже настроение улучшалось мгновенно.

Моя маска для вида хорошо работала, но иногда я все же оставалась наедине с собой, и тогда я спать не могла. Мне было очень больно. Я думала о дочери и винила себя в ее смерти. Сожалела, что тогда оставила Амели одну. Я виновата. Не надо было…не надо было ее оставлять! Лучше бы меня зверь убил…лучше бы я уже в земле лежала, чем ангел мой родной, маленький.

Порошок спать не помогал, но идеально снижал боль. Убирал ее, притуплял, и впервые за столько месяцев мне просто стало плевать! Плевать на все, и на себя тоже. После его употребления мне быстро становилось хорошо и спокойно, как тогда, когда я грелась на горячем плече у Беса, или когда гладила беременный живот. Я тогда была счастлива, и вот теперь тоже, ощущение счастья, как наркотик, заставляло меня вдыхать эту дрянь, которая стала моим единственным спасением от боли.

Быстрая эйфория уже после первого применения порошка заставила меня успокоится, и я снова повторила эту процедуру. Уже на следующий день.

Порошок действовал мгновенно, притупляя боль, но все же немного задурманивал меня. Все становилось ярче, и меня прямо перло от вдохновения. В такие вечера на концертах я играла особенно хорошо, и даже не уставала. Букеты несли сотнями, все гримерки были ими обставлены и мне аплодировали, стоя.

Я с легкостью обошла всех своих конкуренток, а точнее, просто сжила их, переиграла, можно сказать. Я стала лучшей, первой пианисткой в городе и очень востребованной. У меня появились деньги и поклонники, меня закидывали букетами, дарили дорогие подарки, которые я выкидывала, ведь на все это мне было плевать! Мне никто не был больше нужен. Среди всех зрителей в зале я всегда искала глазами его. Моего монстра, который раньше любил слушать, как я играю, но Беса не было. Этого чертового демона не было ни на одном моем концерте! Уже через пару недель ни дня не проходило, чтобы я не вдыхала этот порошок, который начала покупать регулярно. Он все также действовал превосходно, и мне становилось лучше. Я играла еще больше, почти не спала и не ела. Мне не хотелось. Я блистала. Меня печатали на всех журналах. На удивление, даже с таким ритмом жизни, у меня была шикарная фигура. Даже не скажешь, что родила малышку. Разве только грудь стала больше на размер и бедра чуть шире, в остальном же я осталась худенькой и хрупкой, и я научилась это использовать. Нет, не для денег и славы, мне было плевать на это. Для него только. Для моего палача все это делала.

Меня красили и одевали, фотографировали, и я с радостью на это шла. Я хотела Бесаева приманить. Чтобы он нашел меня, и тогда…я смогла отомстить за свою боль сполна.

***

— Синицына, еще одна такая выходка, и ты уволена! Не посмотрю, что у тебя уже толпа фанатов.

— Не уволите! Я нужна вам. Вы на мне деньги зарабатываете.