Мои палачи

- Подожди, - ногами ищу пол, но меня, неудобно взяв за локти, тащат вперёд, за широкой грудью уже и Леру не вижу, мне опять не дают разобраться. - Больно, поставь меня.

Он сворачивает в зал, закрывает широкие двери, и не остаётся даже слабого света коридора.

Это малое помещение со сценой для музыкантов, выключатели возле стойки. Наощупь пробираюсь туда, и тут меня цапают за платье.

- Ты серьезно? - бросаю через плечо. - Я же спрошу у Леры, с кем она там стоит. Друга твоего она прямо щас видит. Кончен бал, - в темноте шарю рукой и натыкаюсь на маску, задираю пластик ему на голову, пальцами скольжу по виску. - Давай свет включу.

Он сгребает меня за талию, налетаю на твердый торс. Дыхание срывается, мну в кулаке рубашку у его горла и тяну, большая, сухая ладонь накрывает мою руку, гладит ободок кольца.

- Ты слышишь меня?

Он не отвечает, чем доводит меня до тихого бешенства, тот, первый, хотя бы болтать любит, а этот замер статуей, которой отрезали язык и мрачно строит дьявольские планы, например, убрать свидетелей, меня и Леру, и я в этом затишье уже представляю, что под маской у него обожжённое лицо, а он кровожадный маньяк.

- Не знаю, - наконец шепчет он в самое ухо, притягивая меня к себе. Теребит замочек платья на шее сзади, теплые пальцы касаются голой кожи, а я дрожу. - Я и ты связаны вместе, пока ты не видишь. Тебя зацепило, ты выясняешь, гадаешь. Думаешь обо мне. Я рискую. Ты потом дашь к тебе приблизиться?

Дёргаю его за воротничок, отклоняюсь в сторону от его губ. Один опасается, что я буду за ним бегать, другой, наоборот, что от него - они оба надо мной издеваются, с меня хватит.

- Ты и так не подходи больше. Давай катись. Колбаской жареной. Артур всё равно тебе...

Вскрикиваю от боли в затылке, его пальцы раздирают фиксирующий лак, он сжимает ладонь у корней и, кажется, волосы прямо у него в руке ломаются, пока горячий рот закрывает мой, и зубы кусают верхнюю губу.

- Юля, не разговаривай так со мной.

Другой рукой он обвивает талию, в его агрессивных объятиях у меня хрустят позвонки, и ноги снова подкашиваются.

- Я давно должен был все решить. Ещё год назад. Пока ты замуж не вышла. Тогда духу не хватило. Я виноват. Но ошибку исправлю. Не отталкивай меня.

Его пальцы давят на челюсть, заставляя меня разжать зубы, его язык, скользнув в рот, касается моего. Вздрагиваю, как под разрядом тока, упираюсь ладонями ему в грудь и выворачиваюсь, я не могу.

- Я не хочу, отпусти меня.

- Почему? - его рука в волосах расслабляется, в его свистящем шепоте дыхание горячей дорожкой по моей шее, но он только что чуть скальп с меня не содрал, болью добиваясь моего отклика, и меня трясет. Он рубит фразы. - Там у стены. Пять минут назад. К тебе в трусы залезли. А ты спокойно стояла. Не кричала, ничего. Царапалась бы хоть, кис. Раз неприятно. А то орать начала, только когда я подошёл.

- Ты оскорблен что ли, ревнуешь? - за смешком прячу волнение, не слышу ни ответа, ни дыхания, лишь под ладонью вздымается его грудь. - В прошлый раз вы хорошо поделились, по-честному.

- В ту субботу все из-под контроля вышло.

- А теперь ты все контролируешь?

- Теперь да.

- Значит, твой друг не придёт?

- А он тебе нужен?

- А ты как думаешь?

На свадьбе звучит что-то свадебное и про любовь, у меня кружится голова.

- Юля, не надо со мной играть, - он трогает мой подбородок, поднимает лицо, как если бы смотрел в глаза.

- Ты же со мной играешь, - тоже смотрю куда-то вперёд и выше, и в воображении глаза его меняются с темно-карих на изумрудно-зеленые, с зелёных на густо-серые.

- Нет, я с тобой серьезно.

Он говорит даже не шепотом, а просто тихо, но я настолько дезориентирована тьмой, басами музыки и происходящим, напрягаю слух, и не могу разобрать, и злюсь.

- Да ладно. Какая серьезность. Давай без чувств, - повторяю ему слова первого кота. - Текила и большие патроны.

Попсовая певица успевает два раза проорать припев, прежде чем он отвечает.

- Понял. Как скажешь.

Он смазывает меня с пола, как кляску, и я пискнув, прикусываю язык. Крепко держит, с грохотом налетая на столы, пробирается по этой темноте подальше от выхода.

- Стой, стой, - запоздало твержу и чувствую выступающий на лбу холодный пот, - там Лера, там люди, там свадьба сейчас кончится.

- Сомнительные преграды.

С меня слетает туфля, мы врезаемся в рояль и клавиши жалобно бренчат. Лёгкими шлепками он ощупывает гладкий корпус, поднимает меня и толкает на холодную поверхность.

- Я тебе такое не забуду никогда, я спрошу у Леры, ты не подойдёшь ко мне и на километр, - давлю на его слова, если он не врал, и для него, правда, это не игра, он не станет, он не тронет, ведь все не должно быть так.

- Ты мне условия ставишь? Чувствами манипулируешь? Зря, - он задирает на мне платье, резко разводит мои ноги и ввинчивается бедрами.

В зале со стуком падают стулья. По нашему маршруту до сцены и рояля пробираются вслепую.

Второй. Идёт.

- Второй патрон, Юля, - помолчав, он вдруг брякает пальцами по клавишам, задавая тому направление в темноте.