Читаем Мой папа Штирлиц полностью

Эдик, оказывается, давно уже был влюблен в дочку своего научного руководителя и очень не терпелось ему поселиться с ней в нашей квартире. Честно говоря, я была ему чрезвычайно признательна. Его неразделенная любовь свалилась с моей совести, как тяжеленный булыжник с плеч. Теперь можно было распрямиться, перестать презирать себя за меркантильность и коварство, разменять квартиру и полюбовно разойтись, оставаясь друзьями. Я с благодарными слезами на глазах дала ему развод, после чего он потребовал моего немедленного выезда из квартиры. Не прошло и двух лет бездарных сцен, грубого шантажа и горы анонимок, которыми Эдик развлекал все районные суды и мое школьное начальство, как мы полюбовно расстались. Я переехала в коммунальную комнату, полученную в наследство от бабушки новой жены Эдика, а он сладко зажил с ней в квартире, полученной в наследство от своего дедушки на деньги моей матери. Уффф.

Нельзя сказать, что из этой "камарильи" я выпорхнула совсем не помяв крылышек. Довольно долго я не могла отмыться от ощущения, что извалялась в общесоветской свальной грязи. Тем не менее мое отношение к Эдику, после всей его беготни по судам и угроз сдать меня вежливым ребятам из ГБ за хранение запрещенки, не стало более враждебным, чем в незапятнанный период его жениховства. Весьма самокритично я сознавала, что мы с ним "из одного инкубатора" и жалела, презирала, оправдывала нас обоих тем, что с рождения мы были запрограммированы государством не стыдясь, драться за тюремную пайку благополучия. Однако стыдно все же было. Единственным человеком, всерьез пострадавшим от нашей с Эдиком квартирной саги, была моя мама. За свои сорок пять лет она так и не нарастила защитной брони против иллюзий. Она по-прежнему верила в коммунистический идеал в рамках отдельно от государства взятой личности.

Встречала ли она его в реальности? Конечно. Ведь этот идеал был главным составляющим ее собственной личности, и она щедро, безрассудно наделяла им всех окружающих, а особенно Эдика, который своей мясомолочной красой и лояльностью напоминал дейнековских энтузиастов ее юности. Вместе с Эдиком исчезла последняя мамина надежда на счастье. Она горько переживала его предательство, забывая, что женат он был не на ней, а на мне, и кто кого из нас с ним предал, еще надо было посмотреть.

Мама тайком от отчима выплачивала долг за квартиру, в которой жил Эдик. Я же обустраивала раскладушками и ящиками свою комнату на проспекте Мира и совсем уж было собиралась насладиться покоем и волей, разложив по полкам философско-эстетическую информацию, накопленную за предыдущие бурные годы, как... Короче, на чьих-то именинах я встретила Сашку. Ни о каком личном покое, а уж тем более воле, после этого рассуждать не приходилось. Инстинкт, любовная жажда, судьба соединились в тот миг, когда мой рассеянный взор скользнул по его сутуловатой фигуре и остановился на задумчивых... Мне совершенно не важно было, как он выглядит, что говорит, на каком месте в богемной иерархии находится.

Несмотря на свой живописательский дар, я не способна была бы обрисовать его внешний и внутренний облик, так как в палитре моей преобладали краски, настоянные на иронии и пропитанные сарказмом, а использовать их для Сашкиного портрета мне не хотелось. Чтобы объяснить степень своего потрясения, скажу лишь, что через час после нашего знакомства я сделала ему предложение. Через две недели он его принял. Тот факт, что у Сашки не было московской прописки меня, естественно, не взволновал, а показался лишь милым доказательством мировой симметрии. Я счастлива была поделиться с ним и пропиской и всем, что имела. Однако мама на сей раз о замужестве и слышать не хотела. Наученная горьким опытом, она не спешила очаровываться новым зятем. При виде моего безоглядного счастья пугалась и в сотый раз умоляла подумать.

Вот чего я точно не могла, так это думать! Впервые в жизни я могла только чувствовать, без страха, без боли, без опасений и мрачных прогнозов. Я так упивалась своими чувствами, что не очень даже огорчилась, когда мама опять попала в больницу. "Пусть отдохнет от своего кровопийцы", – подумала я.

Сейчас, в тусклом вагоне последней электрички, я дрожала от раскаяния, вспоминая, как в день последней встречи она сказала: "Все... больше я тебе не нужна!". Мама. Мамочка!

9

Победно воя, электричка неслась к остановке. Я разбудила скорчившегося в позе эмбриона Сашку, и через минуту мы выкатились из заспанного, вонького вагона на безлюдную платформу. Оглядевшись, мы ахнули. Отъехав от Москвы всего на сто километров, мы попали, казалось, в совсем другой мир. Здесь все сияло белизной, и невинностью первого снега. В безветренной морозной тишине пахло арбузом, торфом, хвоей, и этот запах вернул мне давно забытое ощущение детства и детскую же уверенность, что все образуется.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Любовь гика
Любовь гика

Эксцентричная, остросюжетная, странная и завораживающая история семьи «цирковых уродов». Строго 18+!Итак, знакомьтесь: семья Биневски.Родители – Ал и Лили, решившие поставить на своем потомстве фармакологический эксперимент.Их дети:Артуро – гениальный манипулятор с тюленьими ластами вместо конечностей, которого обожают и чуть ли не обожествляют его многочисленные фанаты.Электра и Ифигения – потрясающе красивые сиамские близнецы, прекрасно играющие на фортепиано.Олимпия – карлица-альбиноска, влюбленная в старшего брата (Артуро).И наконец, единственный в семье ребенок, чья странность не проявилась внешне: красивый золотоволосый Фортунато. Мальчик, за ангельской внешностью которого скрывается могущественный паранормальный дар.И этот дар может либо принести Биневски богатство и славу, либо их уничтожить…

Кэтрин Данн

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее
Год Дракона
Год Дракона

«Год Дракона» Вадима Давыдова – интригующий сплав политического памфлета с элементами фантастики и детектива, и любовного романа, не оставляющий никого равнодушным. Гневные инвективы героев и автора способны вызвать нешуточные споры и спровоцировать все мыслимые обвинения, кроме одного – обвинения в неискренности. Очередная «альтернатива»? Нет, не только! Обнаженный нерв повествования, страстные диалоги и стремительно разворачивающаяся развязка со счастливым – или почти счастливым – финалом не дадут скучать, заставят ненавидеть – и любить. Да-да, вы не ослышались. «Год Дракона» – книга о Любви. А Любовь, если она настоящая, всегда похожа на Сказку.

Андрей Грязнов , Вадим Давыдов , Валентина Михайловна Пахомова , Ли Леви , Мария Нил , Юлия Радошкевич

Фантастика / Детективы / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Научная Фантастика / Современная проза
Ад
Ад

Где же ангел-хранитель семьи Романовых, оберегавший их долгие годы от всяческих бед и несчастий? Все, что так тщательно выстраивалось годами, в одночасье рухнуло, как карточный домик. Ушли близкие люди, за сыном охотятся явные уголовники, и он скрывается неизвестно где, совсем чужой стала дочь. Горечь и отчаяние поселились в душах Родислава и Любы. Ложь, годами разъедавшая их семейный уклад, окончательно победила: они оказались на руинах собственной, казавшейся такой счастливой и гармоничной жизни. И никакие внешние — такие никчемные! — признаки успеха и благополучия не могут их утешить. Что они могут противопоставить жесткой и неприятной правде о самих себе? Опять какую-нибудь утешающую ложь? Но они больше не хотят и не могут прятаться от самих себя, продолжать своими руками превращать жизнь в настоящий ад. И все же вопреки всем внешним обстоятельствам они всегда любили друг друга, и неужели это не поможет им преодолеть любые, даже самые трагические испытания?

Александра Маринина

Современная русская и зарубежная проза