Мой папа - супергерой

Она растерянно хлопнула глазами. Одним большим глотком допила чай и отставила чашку на подоконник. Устало растерла глаза. Матвею так нравилось, когда она не прятала их за стеклами. Правда, в одной из его фантазий Оксана все же была в очках. С собранными в строгую прическу волосами, в чулках и в деловом костюме на голое тело. Он развалился в ее директорском кресле, приспустив штаны, а она сидела перед ним на коленях и… Черт! Член снова ожил. Как будто это не он совсем недавно втянулся от холода. Как будто его фантазии… были нормальны.

Хм… Ну, допустим, с фантазией у него все было в порядке и до этого. Когда ты на задании и неделями не видишь баб, только фантазия и спасает. Он вообще был очень активен по этой части. А как иначе ему было сбрасывать напряжение и утверждать жизнь? После боя в теле столько адреналина, что если не дать ему выплеснуться — пиши пропало. Затяжной секс-марафон — лучшее лекарство.

— Мне показалось, что ты на меня злишься… — прошептала Оксана. Матвей напрягся. Он забывал, как тонко она его чувствовала.

— Что? Нет. Глупости какие. Просто…

— Что?

— Когда я до тебя доберусь… Не хочу, чтобы нам хоть что-то мешало. Или кто-то.

Оксана смутилась. Отвела взгляд. Она так мило краснела. Умеют ли так краснеть пособники наркоторговцев? Настроение вмиг испортилось. Он чувствовал себя словно на американских горках. Вот уже кажется, что ты на вершине мира, секунда — и тебя со страшной скоростью несет вниз.

— Уже поздно. Думаю, тебе будет комфортно с Лилькой в спальне. А я лягу на диване.

— Выходит, мы заняли твою кровать? — свел брови Матвей, стараясь не думать о том, сколько ночей она провела в этой кровати с другим.

— Пустяки. Диван тоже удобный.

— Оксана?

— Да?

— Свою женщину я делить не готов, — сказал ей зачем-то. Глупость, наверное. Детский сад. Но, блядь, как иначе узнать, порвала ли она… с тем?

— А я твоя женщина?

— Я хочу, чтобы ты ей стала. Для меня все серьезно, понимаешь?

Оксана кивнула. Опустила голову:

— Тогда тебе не придется… делить.

— Вот и хорошо. Моя девочка… — Глеб приподнял ее подбородок пальцами и нежно поцеловал. Вкусная, чайная, теплая. Манящая довести дело до конца… — Иди, ты еще хотела включить машинку.

Оксана отступила. Растерянно кивнула головой. Мягкая грудь покачнулась, и напряженные крупные соски прошлись под тонкой тканью платья. Матвей сглотнул и отвернулся, чтобы не подвергать себя еще большему искушению.

— Спокойной ночи.

Обычно он не страдал бессонницей. За время службы научился отключаться мгновенно, как только выпадала такая возможность. Он мог и стоя спать, и сидя, и лежа на камнях, но в ту ночь, на теплой, пахнущей кондиционером для белья и её духами постели, Матвей очень долго не мог уснуть.

Утро встретило его целым хором непривычных, уютных звуков. Тихим смехом, доносящимся из кухни, шипением работающей вытяжки и позвякиванием посуды. Яркий свет проникал через окно и танцевал по полу. Дверь распахнулась и с треском ударилась о держатель.

— Папа! Вставай! Не то мы опоздаем! Оксана уже отпарила твою рубашки и мою блузку! У нее такая штука специальная есть. Знаешь? Паром пшшшш…

Лилька задрала руки вверх и подпрыгнула, демонстрируя, как шипел этот самый пар, а Матвей вдруг некстати подумал о том, что ему никто и никогда не гладил рубашек. Только мама… когда-то давно.

— Встаю… Надо было меня разбудить пораньше. Я ж теперь не успею тебя забросить!

— Оксана сказала, что сама меня отвезет. Ну, чтобы тебе не делать круг! Правда, здорово?

— Правда.

— А еще она мне новую прическу сделала! Правда, красиво?

— Очень.

Матвей откашлялся. Перевел взгляд на аккуратно развешенную на стуле одежду.

— Тогда одевайся и выходи завтракать.

Даже за работой потом Мат то и дело возвращался к событиям того утра. Глядел на расслабленную и улыбчивую Оксану, и никак не мог представить ее замешанной в каких-то преступных схемах. Могла ли женщина, с такой нежностью и вниманием обращающаяся с его не самым простым ребенком, быть причастна к распространению наркоты среди детей? Если бы кто-то его спросил — он бы ответил категоричное «нет». Вот только факты пока свидетельствовали об обратном. И это взрывало голову.

Отбросив все мысли, Матвей сосредоточился на работе. Этих обязанностей с него никто не снимал, и если Громов дал ему разрешение заняться своими делами, это не означало, что на все другие он может забить. Поэтому… он и пахал, засучив рукава. Пока ему не позвонил Киса.

— Привет. Есть дело.

— Что-то срочное?

— Еще бы. Мы достали то, что ты просил, и услышали кое-что интересное. Можем встретиться в перерыв?

— Давай в Углях?

— Буду к часу.

Он едва дотерпел. И все равно появился в ресторане на десять минут раньше. Впрочем, Киса был уже там.

— Привет. Что у тебя?