Мой папа - супергерой

Матвей же долго плескался, давая себе время отдышаться. Подумать и не наломать дров. Он понимал, что психологически Оксана была не готова. А еще злился от того, что кто-то другой занимал в её жизни так много места. И он ревновал. Ревновал к чужой зубной щетке, бритвенным принадлежностям, которые обнаружил в шкафчике над умывальником, ревновал к висящим в её шкафу мужским вещам. И знал, что Оксана просто не успела убрать эти тряпки, а все равно с ума сходил. И с трудом удержался от того, чтобы самому все не выбросить. Но в последний момент сдержался… Знал, что она не простила бы такой детской выходки.

У порога спальни замер. Вдохнул поглубже. Непонятно, к чему готовился, а Оксана просто спала. Матвей осторожно присел рядом, чтобы не разбудить, и впился взглядом в её лицо. Отвел упавшие на лоб волосы.

Не отдаст! Никому не отдаст… Его она. Со всеми страхами, болью и беспардонной родней. Со всеми её мечтами, которые он обязательно воплотит в жизнь…

Будто почувствовав его взгляд, Оксана подняла ресницы:

— Привет, чего сидишь?

— Смотрю на тебя.

Она улыбнулась. Потерлась щекой о его пальцы:

— Ложись. Насмотришься еще, я никуда не денусь.

— Правда? До сих пор не могу в это поверить.

Матвей лег рядом. Зарылся пальцами в её прохладные волосы. Оксана придвинулась ближе, испытывая его выдержку. Бесцеремонно закинула на него ногу и руку. Носом уткнулась в бок. Было так легко представить, что так у них будет всегда… Так легко было это представить…

— Переезжай ко мне, — прошептал он.

— А мы не слишком торопимся?

— Нет. Я и так слишком долго тебя искал.

Оксана с шумом втянула воздух. Мазнула влажными прохладными пальчиками по его груди.

— Я боюсь…

— Меня? — пошутил Матвей.

— Того, что ничего не выйдет.

— Выйдет.

— Почему ты так в этом уверен?

— Просто чувствую. А чуйка меня никогда еще не подводила.

— А как же Лилу? — сморщила нос Оксана. Матвей приподнялся, опираясь на предплечье. Заглянул ей в лицо, чтобы угадать настроение.

— Ленка — это моя отчаянная попытка прибиться хоть к кому-то, лишь бы только не быть одному.

Она поняла. Может быть, потому, что точно так же искала в ком-то другом то, чего не было.

— Я очень хочу ребенка.

— Мне приступать прямо сейчас? — усмехнулся мужчина, утыкаясь носом в ее растрепанные волосы.

— Матвей! — возмутилась Оксана, легонько ткнув его в бок. Мат тихо рассмеялся.

— Ладно-ладно… Не злись. У меня нет возражений в этом вопросе.

И снова кислород застрял в ее легких. Горло сжал спазм. Казалось, что все, о чем она только смела мечтать, стало таким реальным, что можно было даже коснуться. Оксана сглотнула. Эмоции переполняли. Ладонь Матвея поднялась вверх по её бедру и накрыла низ живота. Она тонула в его нежности, и спастись не пыталась.

Её никто так не утешал. Никогда. Даже когда она потеряла свою малышку, не нашлось человека, который бы разделил её боль. Только он. Только сейчас… Непонятно, но Оксана это чувствовала кожей. Каждым своим оголенным нервом.

— Как это случилось?

Оксана сжалась, невольно уносясь воспоминаниями в прошлое.

— Я упала, и… — она не смогла договорить, как не смогла признаться в том, что её толкнул муж. Почему-то было ужасно стыдно за ту себя. Забитую до отупения и безвольную.

Матвей промолчал. Лишь обнял её крепче. И она… она в него тоже вцепилась, как в спасательный круг. Он навис над ней, подавляя мощью своего тела. И может быть, раньше Оксана бы испугалась своей беззащитности, но с ним ей было совсем не страшно. Напротив, хотелось почувствовать на себе его вес. Поддаться его мужской силе…

Она первая к нему потянулась. Прошлась руками вверх-вниз по спине, слегка прикусила ключицу и призывно раскинула ноги.

— Ты уверена?

— Более чем…

В конце концов, это правда! Оксана хотела этого мужчину. А все остальное… все её метания и сомнения — лишь попытка выглядеть лучше, чем она была. И к черту, что она только-только рассталась с другим, и к черту ту боль, что ему причинила, и свою вину… тоже к черту!

Матвей вжался членом ей между ног, и она застонала. Бесстыдно толкнулась бедрами, усиливая давление там, где от соприкосновения их тел как будто занималось пламя. Но и этого оказалось мало. Оксана приподнялась, увлекая Матвея вслед за собой. Отбросив прочь все свои страхи и комплексы, стащила с себя футболку. Задохнулась от полыхнувшего в его глазах голода. Выгнулась дугой, когда его требовательный рот набросился на её груди, покусывая и посасывая напряженные до боли вершинки. Шептала что-то бессвязное, постанывала, теряясь в его напоре и жажде.